Будакен заговорил, обращаясь к гонцу, и голос его снова был тверд и непроницаем:
– Вернулась ли твоя душа обратно в селезенку?
Гонец молчал и старался незаметно смахнуть с глаз слезы.
– Теперь скажи нам, кто ты, как твое имя, от какого отца происходишь и от кого бежишь.
– Меня зовут князь Оксиарт, сын Амюрга, из рода наследных владетелей города Курешаты.[67] Я поставщик корма для лошадей правителя Сугуды Бесса.
Князья переглянулись. У всех мелькнула мысль: «Если это близкий человек Бессу, всесильному сатрапу[68] Сугуды и Бактры, то не поступил ли опрометчиво Будакен, избив такого знатного персидского чиновника?»
Старый князь Тамир сказал мягким, вкрадчивым голосом:
– Отчего же ты не сидишь вместе с великим правителем за столом совета, а носишься по степи, как верблюд с подожженным хвостом, тревожа сердца мирных скотоводов, доителей кобыл?
Гелон прибавил:
– Правитель Бесс уехал год назад с войском от всех племен Сугуды, Бактры и саков, чтобы наказать дерзкие народы, оскорбившие царя царей…
Поглядывая недоверчиво и угрюмо на безмолвного Будакена, Оксиарт начал:
– Что может сделать великий царь, если против него пошел сам бог, вышедший из моря, повелевающий демонами? Он не похож на обыкновенных людей. У него из глаз вылетают молнии и убивают все кругом. Он в два раза выше обыкновенного воина, и на голове его растут рога, завитые, как у горного барана… Когда он говорит, то люди падают на землю, как от грома. Он сын злого бога Аримана и священной змеи Ангро-Майнью. Бог Ариман даровал ему силу и злой разум, а змея наградила его хитростью, так что все народы бегут от его войска, как овцы от пожара, когда загорается высохшая степь…
Все скифы, разинув рты, слушали перса и не знали, верить ему или нет. Слишком невероятными казались его рассказы.
Послышались отрывистые вопросы:
– Ползает ли он на брюхе, как змея?
– Есть ли у него хвост?
– Видел ли ты его своими глазами?
– Если бы я его видел, разве мог бы я тогда появиться здесь? Все гибнут от его взгляда…
Все замолчали. Скифы, припавшие к решетке снаружи шатра, затаили дыхание, ожидая, что скажут вожди. А князья, опустив глаза, хитро выжидали, кто выскажется первым.
Спитамен посматривал на всех узкими карими глазами. На его губах змеилась усмешка.
– Что же, князья, вы молчите? Ведь надо поторопиться, а не то Двурогий, сын Бога, происшедший от змеи, пожрет всех скифов, как журавль лягушек. Убегайте к исседонам или к черносвитам.
