— Скорей, — приказал Питер. — Вы вдвоем налегайте на весла. Там, около свистуна, должно быть, много дюгоней.
Подойдя близко к стаду, мы бросили весла, и течение вынесло нас прямо на дюгоней. Бурруд осторожно привстал, поднял гарпун и уже приготовился метнуть его. Вдруг он резко отпрянул, придерживая веревку, чтобы дюгонь не потащил нас за собой. Животное неожиданно вынырнуло возле лодки. Бурруд подался вперед и изо всех сил метнул гарпун. Раздался сильный всплеск. Дюгонь ударил хвостом по воде и, обдав нас брызгами, исчез в пучине вод. Я кинулся, чтобы помочь Бурруду удержать равновесие, но он внезапно исчез под водой. Дюгонь же стремительно тянул каноэ за собой, и вскоре не стало видно ни его, ни Бурруда. Минуты через две лодка неожиданно замедлила ход. Мы поняли: либо дюгонь порвал веревку, либо пошел на какую-то хитрость. Но тут мы увидели Бурруда. Он барахтался в воде прямо перед носом лодки. Его рука запуталась в веревке, и дюгонь долго тащил парня под водой. К счастью, веревка оборвалась, и Бурруду удалось выплыть. Мы втащили его в лодку и с ужасом увидели, что кисть руки была почти оторвана и болталась на сухожилии.
На берегу двое наших соплеменников Принс Эскотт и Пэдди Рид помогли нам перевязать Бурруда лоскутами разорванных рубашек и привязать руку к плоской дощечке. Потом много часов мы плыли обратно — везли Бурруда в госпиталь миссии. Почти все время он был без сознания.
На следующее утро «летающий» доктор Гарри Саттон появился в миссии и, сделав Бурруду несколько уколов, увез его с собой в больницу в Клонкарри. Благодаря усилиям этого врача мой брат сейчас снова полностью владеет рукой, хотя она и немного искривилась. Если бы не было ни доктора, ни миссии, как в давние времена, бедняга Бурруд расстался бы с рукою, а может быть даже и с жизнью. Но охоту на дюгоней он не оставил до сих пор.
На языке лардилов старый дюгонь называется гунарденетарр, старая самка — маренгур, а молодая — демингур. Детеныша мы именуем гатура мунида. Когда дюгонь убит, надо еще правильно разделать его. Владельцу участка, на котором он пойман, принадлежат хвост и голова. Если в этот момент хозяина нет поблизости, его долю отдают ближайшему родственнику. Гребцу достается грудная часть; хозяину плота или каноэ — спинка, которую он делит с владельцами гарпуна и веревки. Гарпунер получает лишь небольшую часть. Иногда в дюгоне находят неродившегося детеныша, мясо которого разрешается есть только старикам. Для маленьких ребятишек это мясо не годится: будучи слишком мягким, оно не придаст детишкам сил.
