Вика подняла глаза от вязания и уткнулась ими в жёлтое одуванчиковое безбрежие. Вот уж будет весело, когда они полетят. Наперегонки. Кто куда. А пока таращатся на мир, изучают. Чем не птицы? Пока в гнезде, а летать выучатся, поминай как звали.
С прогулки вернулись уставшие, голодные и с твёрдым обещанием мамы ещё раз посетить тот одуванчиковый пригорок.
В субботу вечером Вика пошла на службу. В библиотеку она теперь заглядывала на минуточку, поменять детям книги. Не хотелось ей ничьих советов, не хотелось рассказывать, как она несчастна и сколько терпит.
К концу службы в храм вошёл… Илья. Сначала ей показалось, что это человек, похожий на мужа. Но когда она разглядела его куртку, когда сердце её сжалось от знакомого до боли поворота головы, сомнений не осталось. Илья (!) зашёл в церковь. Вика стояла у окна, Илья пробрался вперёд, левее, он никак не мог её видеть. Муж встал перед иконой Казанской Божией Матери и, не обращая ни на кого внимания, поклонился ей. Стоял долго, прямо, не шелохнувшись. Вика не сводила с него глаз. Если бы ей рассказали, что видели мужа в храме, она бы не поверила, подумала, обознались, но своим-то глазам она верит! Обожгла мысль: ему плохо. Илье очень плохо сейчас, в храм его привело отчаянье. Облилось кровью сердце и жалость, самая обычная, примитивная, бабья жалость подкатила к самому горлу, перекрыв его глубоким горьким спазмом. Илья вымаливает что-то, Илья страдает, Илья надеется на Божию помощь. Господи, помоги Илье! Издалека, от своего окна справа, Вика устремила к Казанской взгляд, исполненный мольбы. Помоги Илье, Господи…
Потом ей стало страшно, что Илья её увидит, подумает, что она выслеживает его. Надо уйти раньше, так будет лучше.
Вика тихонько вышла, а вот на улице почти побежала. Сколько храмов в Москве, а он пришёл именно в этот. Вскочила в троллейбус и только здесь облегчённо вздохнула. Не увидел.
Что у него случилось? Какая беда?
Глава шестая
Без Бога не до порога
Колечко, обещанное Божией Матери, Даша дарить передумала. Не пожадничала, совсем нет. Она себе всё надумала, там, в церкви, у иконы. В церкви по-особому думается, жизнь видится совсем под другим углом, невозможное кажется возможным. Но вот вышла Даша из церкви и куда что делось, будто кто посмеялся над ней, поманил, посулил золотые горы, да и оставил ни с чем. Ещё и до дома доехать не успела, а уже знакомая тяжесть лежит на сердце, та самая, с которой она последнее время неразлучна. Врач, конечно же, сказал про чудо ради красного словца. Он специалист опытный и не мог себе позволить жестокую правду. А так вроде и надежду дал. Чудо… Сколько я буду ждать этого чуда? А Илья тоже ждать должен? Даша принимает окончательное решение — проститься с Ильёй навсегда. Она закрутит в себе все гайки, запретит себе плакать, только так — через жестокость она сможет через себя переступить. Маме ничего сообщать не станет, отцу тем более. Она должна сделать это ради Ильи, ради его будущего.
