Илья всё понял: Даша узнала правду. Наверное, её разыскала Вика и выложила всё как есть. Даша не хочет с ним видеться и это сейчас, когда он созрел для окончательного решения. Столько тянул! Откладывал, малодушничал. Ты, Илья, баба. Поганая, трусливая, подлая. Вот и получил заслуженное. Даша не хочет тебя видеть. И это не капризы, это не желание что-то там ему доказать, это серьёзно. Даша, она особая, она не станет мучить Илью, чтобы в другой раз неповадно было.
Илья метался как загнанный зверь. Он закурил, но после двух затяжек закашлялся и швырнул только начатую пачку сигарет с балкона. Девятый этаж. Пойду. Пойду к ней. Повинную голову меч не сечёт. Скажу как есть: «Боялся тебя потерять, вот и откладывал объяснение». Трусливая скотина. Он ненавидел себя, как самого заклятого врага. Случилось самое страшное в его жизни — он теряет Дашу.
Илье всегда помогал холодный душ. Если взвинчен и надо успокоиться, холодный душ первое дело. Надо успокоиться. Взвинчен. Ледяной струёй по лицу, по грудной клетке. Так жгло, будто сёк себя плетью. Ещё, ещё… Дай себе хорошенько, половая тряпка по имени Илья. Ещё, ещё… Бросило в жар. Сначала обдало, а потом жар равномерно растёкся по телу приятным умеренным теплом. Немного успокоился. Вышел на балкон. Там, внизу его сигареты. Невротик и психопат. Таким, как я, дают инвалидность.
Вот сейчас сяду и обстоятельно, спокойно, взвешенно всё себе растолкую. Я люблю Дашу. Даша любит меня, значит, нам надо быть вместе. У меня есть жена, с которой жизнь не заладилась. Я жену не люблю, она не любит меня, значит, нам надо расстаться. У нас дети. Тысячи отцов остаются отцами детям в подобных ситуациях. Я люблю детей и как был отцом, так им и останусь. Значит, сейчас всё зависит от меня. Надо встать, одеться и прямиком к Даше. Не выставит же она меня за дверь. Без звонка, без звонка лучше.
Где Дашин дом, Илья знал, он много раз провожал её до подъезда. Осталось узнать квартиру.
— Где живут Малинины, дочка у них, Дашей зовут?
Пожилой мужчина в спортивном костюме с растянутыми коленками выгуливает болонку.
— Восьмой этаж, направо, номера не помню.
Направо так направо. Вот она, Дашина квартира.
Набрал в лёгкие побольше воздуха. Нажал звонок.
Пожилая женщина, худенькая, как подросток, с Дашиными глазами. Отступать некуда.
— Здравствуйте, я к Даше.
— Дочка, к тебе.
Да, не так представлял он свой визит к невесте. Он должен был явиться в Дашин дом торжественный и важный. А пришёл виноватый, побитый, и с места в карьер:
