— Утешьтесь, Сент-Круа невелика и… и я гуляю каждое утро!
Затем, решительно повернувшись спиной к Юберу, пошла навстречу идущему человеку.
Он шел быстро, заложив руки за спину и уставясь в землю. На нем была черная шляпа, черный плащ и ботинки трогательного желтого цвета.
— Господин Маскаре! — окликнула его девушка.
Три года назад учитель Маскаре несколько месяцев пытался приобщить юную Эдме к красотам французской и мировой литературы. Но, не преувеличивая, нельзя сказать, что его усилия увенчались успехом.
Это был высокий молодой человек, неловкий как в речах, так и в движениях. Казалось, ничему он не придает значения, качество, довольно странное для педагога. За стеклами очков в роговой оправе его близорукие глаза с мягким взглядом словно рассматривали нечто, недоступное простым смертным. И все же, необычная способность оставаться ребенком привлекала к нему, без малейших усилий с его стороны сердца учеников. У этих маленьких дьяволят уважение приобретало форму безграничного поклонения.
— Господин Маскаре! — повторила Эдме.
Маскаре подскочил и вскинул голову, тем самым открыв на обозрение зеленый галстук.
— Остановитесь, ради Бога! — сказал девушка. — Никогда вы еще не заслуживали до такой степени собственного имени[1]. Еще немного, и вы бы меня опрокинули. Куда это вы так бежите?.. И научитесь ли вы когда-нибудь отзываться с первого раза?
— Здравствуйте, Эдме, — ответил молодой человек.
Подумав, он добавил:
— Как поживаете?
Перед такой неловкостью девушка почувствовала, как тает ее уверенность в себе. С несколько наигранным весельем она заметила:
— Хорошо. Очень хорошо… А вы, мой дорогой учитель, все еще тайно влюблены в меня?
— Послушайте, Эдме! — возмутился Маскаре. — Вы когда-нибудь станете серьезней?
— Это не обязательно… По крайней мере, когда я с вами.
Вы серьезны за двоих. Не скажете ли мне, о чем это вы так глубоко задумались минуту назад, когда летели на меня вроде слепого снаряда и чуть не спровоцировали несчастный случай?
Тем временем Юбер Пеллериан, отошедший недалеко, прибегнул к маленькой хитрости. Он вернулся к ним, снял шляпу и с самой любезной улыбкой произнес:
— Здравствуйте, мадемуазель… Какой счастливый случай! Как я рад вас встретить!
Подобный макиавеллизм так ошеломил Эдме, что, представив молодых людей друг другу, она без сопротивления позволила Юберу довести себя до угла улицы. Но здесь, услышав шепот молодого человека: «Простите меня, я не мог решиться расстаться с вами вот так…», усилием воли вернула себе дар речи. И первые ее слова отнюдь нельзя было назвать воплощением выражения нежности…
