Корделия начала мерить шагами комнату, пролистывая книги, которые только что прочла.
— Конечно, ни ты, ни я не были замужем…
— О, но ты же как будто была замужем…
— Как оказалось, мое замужество было фиктивным…
— Но вообще-то я была замужем, Корди.
— Что? — Корделия с изумлением посмотрела на подругу.
Рилли слегка пожала плечами.
— Когда ты была в Уэльсе.
— Но ты мне ничего не рассказывала!
— Рассказывать было особенно нечего. Я видела тебя всего два раза, и мы никогда не переписывались.
Корделия села. В ее глазах застыло крайнее удивление.
— Прошу тебя, расскажи, — попросила она.
— Ну что же, — начала Рилли, подбирая юбки и усаживаясь между зеркалами под звездным потолком тети Хестер.
Она глубоко вздохнула и начала свой рассказ.
— Он был актером, его звали Джеком, и у него были озорные глаза. Я всегда была неравнодушной к мужчинам такого типа, Корди. Он был комедийным актером. Мы несколько раз работали в одних постановках и однажды вместе отправились на гастроли в Йорк. Мы поехали в Халл, и именно там нам пришлось спускаться с облаков.
Увидев изумление на лице подруги, она остановилась.
— Видишь ли, Корди, я не хотела рассказывать тебе о всех театральных новшествах, пока ты находилась в Уэльсе, все это было так увлекательно! В спектакле мы с Джеком, одетые ангелами, спускались с крыши на веревках, как будто спускались с облаков. Мы словно летели. Однажды вечером мы оказались так близко друг к другу, и Джек шепнул мне: «Выходи за меня замуж!» Я согласилась.
— В Халле?
— Да. В субботу перед спектаклем. — Рилли замолчала на мгновение, а затем тихо произнесла: — Мне нравилась замужняя жизнь, Корди. Было так чудесно и уютно. Знать, что ты кому-то нужен. Спешить домой, потому что тебя там кто-то ждет. Мы много смеялись.
— А потом?
— А потом…
Рилли умолкла. Корделия поняла, что подруге требуется время, чтобы прийти в себя. Она терпеливо ждала.
— А затем я забеременела и Джек вышел из игры.
— Вышел из игры?
— Он, наверное, слишком увлекся. Джек сделал мне предложение руки и сердца, потому что к этому располагала обстановка. Потому что он летел, а я была возбуждена. Он сказал, что ему ни к чему дети, путающиеся под ногами. Это здорово усложнило бы жизнь. Дети и театр несовместимы. Он во всем обвинил меня. Разве мужчины не странные?
Корделия лишь смотрела на подругу, не говоря ни слова.
— Я миссис Джек О'Рейли, а не Рилли Спунс. Он сказал, что ребенок не его и что я просто шлюха. А затем Эммануил…
