— Я полагаю, твои старые знакомые были из Индии?
Он кивнул.
— Так или иначе, странное потрясение было встретить их. Я пробыл дома такой короткий период времени, но я удивлен, как много всего изменилось снаружи и внутри. Когда я оглядываюсь на время, проведенное в Индии, это почти то же самое, что видеть другого человека. — Он посмотрел на нее. — Я говорю чепуху? Интересно, чувствовала ли ты нечто похожее по отношению к себе в Новом Южном Уэльсе…
В другое время этот вопрос показался бы слишком личным; теперь же она чувствовала, что отвечает другу. София грустно улыбнулась.
— Как проницательно. Да, кузен, я часто думаю, что прошлое похоже на сон. Оно продолжает затрагивать наши жизни, оно дает нам иллюзию последовательности, но мы должны примириться с тем, что никогда не сможем вернуться туда.
— Действительно, — сказал он, — это другая страна. Между тем мы живем в этой. — Он сделал еще несколько шагов, посмотрел вниз на Стейн, яркий от модно одетой толпы, на залитую солнцем аллею с видом на превосходные окрестности под весенним солнцем, и тихо засмеялся: — Если я положу конец философствованию на эту тему, ты не будешь возражать?
Она ответила:
— Нисколько.
— Превосходно. Это место и наша компания просто очаровывают меня.
София коротко засмеялась. Монтегю оглянулись назад через плечо на них обоих и улыбнулись.
Еще через несколько шагов она отважилась:
— Собственно говоря, я была бы вполне счастлива обойтись без развлечений принца сегодня вечером. Моя собственная причина, по которой я иду — выпытать у него имя. — Она посмотрела на него. — Имя, которого ты мне не назвал бы, даже если бы знал его. Но у меня есть надежды выведать его у принца.
Под легковесной интонацией Себастьян, казалось, уловил нечто серьезное, он настороженно посмотрел на нее, затем с интересом стал ждать, что она скажет дальше.
Но она передумала. Себастьян мог не согласиться с ее идеей, а она была не в настроении, чтобы спорить. София собиралась сделать то, чего особенно не советовал ей делать Десерней, по причинам, которых она так и не смогла понять. Она собиралась попросить, а если будет необходимо — и потребовать, чтобы принц представил ее кому-либо из секретной службы, кто мог бы рассказать ей правду о смерти Эндрю.
Карета Монтегю доставила Софию к Морскому Павильону в десять часов. Она оделась с особой тщательностью, чтобы убедиться, что ее наряд не требовал золотых туфель. На ней было белое платье с серебристой отделкой и белые атласные туфельки, прическа была украшена гирляндой из крошечных белых цветов. Девушки были в восторге от ее внешности, а сэр Вальтер сказал, что она напомнила ему лунную богиню, тем самым заставив ее почувствовать, что она перестаралась. Но леди Беатрис успокоила ее одним долгим, молчаливым одобрительным взглядом.
