София почти не дышала.
— Ты собирался дезертировать. Я остановила тебя.
Он насмешливо поклонился ей.
Она сказала с отвращением:
— Поэтому, когда я написала то письмо военному суду, я солгала в твою пользу.
— Боюсь, что так.
Она почувствовала тошноту.
— Ты был лжец во всем.
Жак покачал головой и подошел к ней. Дверь была все еще закрыта по ту сторону молчаливой конюшни, и он стоял очень близко. Ее шанс сбежать был упущен.
— Я никогда не лгал тебе. — Он опустился на колени перед нею.
— Ты собирался дезертировать. И ты продолжал искать другую возможность, не так ли? Но они схватили тебя раньше, в Гринвиче.
Он покачал головой.
— Ошибка номер пять: я решил остаться в Новом Южном Уэльсе. И когда пришел приказ отправляться в Англию, я повиновался. И ты знаешь, почему. Ты должна знать, почему. Ты, — сказал он. — До тех пор пока я не встретил тебя, я был мертвым человеком. Затем однажды летним днем я увидел тебя и снова стал живым. Я остался со стрелками ради тебя.
София опустила руки.
— Это все тоже ложь. Что ты делаешь в Сассексе?
— Присматриваю за тобой, хочешь ты этого или нет. Ты спасла мою жизнь дважды. В ответ я посвящаю свою жизнь тебе.
— А что насчет твоей личной вендетты против Наполеона? Ты пустил это на самотек?
Жак вздрогнул, как будто она ударила его, и она поняла шокирующую жестокость своего вопроса.
Но он ответил ей:
— Я должен смириться с тем, что другие люди лучше, чем я, осуществят то, чего я так страстно желаю. Он найдет свой конец, и если не от моей руки, значит, такова судьба.
София смотрела на его руки, когда он стоял перед ней на коленях. Неожиданно он вытянул одну и взял ее ладонь. Она попыталась выдернуть руку, но он не отпускал ее. Потом он наклонился и коснулся лбом ее пальцев.
Жак проговорил медленно, с ударением, сквозь зубы:
— Ты никогда… не должна… меня бояться.
София посмотрела вниз на его склоненную голову, и слезы затопили ее глаза. Она не могла устоять против того, чтобы не коснуться легонько его волос своей рукой. Она не могла сдержаться, чтобы не сказать:
— Я верю тебе, что касается твоего брата. Мне ужасно жаль. — Она перевела дыхание. — Но как я могу доверять тебе?
Он поднял свою голову:
— Я люблю тебя.
Захваченная его взглядом, София почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло, но ее снова охватила паника. Теперь уже от радости.
Жак не ждал от нее ответа. Он заговорил снова, своим мягким красивым голосом, как будто произносил заклинание.
— Я полюбил тебя с первой секунды и никогда не перестану любить тебя. Ты не понимаешь, какая ты необыкновенная, потому что никто не говорил тебе этого. Никто никогда не говорил, какое совершенство — твой благородный ум, твое одухотворенное лицо, твое изумительное тело. — Его пальцы легонько касались ее щек, порхали над ее плечами; затем его руки скользнули вокруг ее талии. Жак притянул ее к себе вплотную и прошептал: — Никто не говорил тебе: мое дорогое сердце, я люблю тебя, я буду любить тебя всегда, даже после смерти.
