Идея перевоспитания захватила меня; я с наслаждением съела обед и, сытая, с правом взрослого и умного человека начала убеждать своего мужа в необходимости заняться настоящим делом. Например, пойти работать по специальности, а кино ― бросить, совсем, навсегда. Он учился на инженера, а не на артиста, к тому же без обучения этому искусству в наше время далеко не продвинешься.
― Тебя используют в кино только как типаж, а годы идут. Ты забудешь все, что учил в институте, потеряешь квалификацию!
Я распалилась и говорила долго; он то согласно кивал головой, слушая мои доводы, то вскакивал и начинал ходить по комнате, то опускался на колени и, молитвенно глядя на меня, шептал:
― Как же ты права... Ты моя умница! Как же я тебя люблю ... Я знаю, я верю, ты возродишь меня!
И, преисполненная чувством гордости и удовлетворения собой, я позабыла про все сомнения. Счастливые, мы обнимали друг друга и целовались до изнеможения. Наконец вспомнила, что перерыв давно кончился и внизу меня ждет работа.
Вечером, по пути в магазин, вдруг ― до боли, до слез ― знакомое лицо. Вот именно так ― сначала ощущение чего-то родного, близкого, детского, а потом уже узнавание: Вася Минин!
― Какими судьбами? ― обрадованный и удивленный, спросил он.
― Работаю секретарем суда! А ты?
― Избран первым секретарем Пушкинского райкома, ― не без самодовольства сообщил Вася.
― В самом деле? Поздравляю! Женился?
― Пока нет. А ты?
― А я вышла замуж! Пойдем, пойдем ко мне хоть на минутку, вот суд, я здесь живу, и муж сейчас дома! Идем, познакомлю!
И затащила его к себе. Вася не торопился: пил с нами чай, сыграл с Игорем партию в шахматы, а уходя, сказал мне на ухо:
― А твой-то, кажется, неплохой парень!
Игорь менялся на глазах. Он теперь почти все время был дома, а если уезжал, то уверял, что ищет место инженера.
Стал больше рассказывать о своих родных. Его отец, профессор права, сейчас читал лекции в Ташкенте, а свою мачеху Игорь не любил и поэтому перестал бывать у себя дома в Москве.
― Мама умерла, когда я был еще ребенком. Между прочим, она из рода князей Аладьевых, ― с гордостью добавил он. ― А еще я тебя познакомлю с моей сестрой Наташей. Она тебе понравится, очень хорошая девушка, учится в университете и вообще умница. Вот только видимся редко ― не люблю, когда отца нет, бывать в Еропкинском.
Я вспомнила, что как-то раз мы проходили с ним этим переулком, и он, оставив меня ждать на улице, заглянул в один особнячок.
