А затем я позвонил этому парню. С первых же фраз понял, что он — тот, кто мне нужен. Да он и не отрицал ничего, только изъяснялся иносказаниями. Кто-то в его квартире прислушивался к нашему разговору.
Я рассказал ему, куда и когда следует приехать. И стал собираться сам.
Я ехал к этому парню. Я ехал к малышке. Но главным образом к Кате. И очень надеялся, что она придет.
…И она — пришла.
Мы поздоровались.
— С Новым годом тебя, Катя.
— И тебя тоже, Максим.
— Хорошо отпраздновала?
— Ужасно.
— Хм, я тоже плохо…
Кривовато усмехнувшись, я спросил, глядя ей в лицо:
— Значит, ты замужем.
— Уже нет.
— Твой Костя, похоже, так не думает.
— Мне все равно, что он думает.
— Но Новый год ты праздновала с ним.
— Знаешь, в Новый год бывают не только встречи, но и расставания.
— Хотелось бы верить.
— Но я же пришла сюда, к тебе.
Казалось, она совсем не кривит душой. Я жадно, ненасытно вглядывался в ее лицо. В тот момент к крыльцу поселковой больнички подошел человек, которого я вызывал. Катя встретила его недоуменным взглядом и перевела взор на меня: объясни, мол, что происходит?
Мужчина пришел от станции пешком. Его трясло, он ежился, руки дрожали.
— Ваша дочь чувствует себя хорошо, — объявил я.
Он вздрогнул и весь как-то растекся.
На этот раз он был в дубленке, а не в железнодорожной униформе, и на его груди не было бейджика с фамилией Паранин.
— Расскажите, что произошло, Станислав Михайлович, — мягко попросил я.
— Что произошло… — горько протянул он. — Что произошло… Она, похоже, просто с ума сошла!
— Кто? — расширила глаза Катя.
— Мать нашей малышки, — пояснил ей я. — А это, познакомься, ее отец.
— О господи! — воскликнула пораженная девушка.
Паранин втянул голову в плечи.
— Вы тут ни при чем, — твердо сказал я машинисту. — И никто, ни милиция, ни общество вас не осудят.
От моего заверения Паранин как-то сразу приободрился. Я спросил его:
— Вы ведь ничего заранее не знали, верно?
— Да я и предположить не мог, что она решится на такое?! Она в последнее время стала странная, очень странная! Но чтобы так? Неужели я заслужил?! — воскликнул он со слезой в голосе.
— Чего она хотела?
— Хм!.. Чего она только не хотела!..
— Чтобы вы на ней женились?
— Да-а, главным требованием было это. В последнее время она вообще с меня не слезала. Только об этом и говорила.
— А вы?
— А что — я? У меня жена, дети!.. Я не мог… Так сразу… Да и вообще! — выкрикнул он. — Я и не хотел, чтоб она рожала! И не хотел на ней жениться! А она… Она стала просто невменяемой! Она грозила убить себя, меня, нашего ребенка!.. Сперва я думал, что это просто слова, пустые угрозы, но вот — пожалуйста, что учудила!.. — Он развел руками.
