Поворачиваюсь к лежащей, побагровевшей девице, которой, наконец, удалось начать дышать, и её плоская грудь ходит ходуном, мелко-мелко, и часто одновременно:
— Если ты ещё раз посмеешь подать свой голос, когда разговаривают мужчины, я отдам тебя своим солдатам. У них уже давно не было женщин.
— Мой… Отец…
— У императора почти сто потомков. И отсутствие одного, или одной из них, он переживёт. А вот ещё один город под рукой империи — достойная цена за размен на твою голову.
До неё доходит. Глаза наливаются слезами. Она, всё ещё сидя на земляном полу, судорожно давит беззвучные рыдания. Я снова поворачиваюсь к дель Хаари:
— Вы неплохо говорите на фиорийском, герцог.
Он очень спокойно отвечает:
— Моя вторая супруга — родом из вашей страны.
Так же спокойно я киваю в ответ, стараясь не показывать того бешенства, которое вспыхнуло у меня внутри после этих слов — значит, Лиэй всего лишь вторая жена? Чтоб этому Тумиану на сковородке у Нижайшего угольков подкинули ещё! Подлец… Кручу рукой в воздухе в неопределённом жесте:
— Нечто такое припоминаю, вроде как два года назад кого — то выдали замуж в вашу страну… Обсуждали на Совете.
Граф удивлён, а Урм снова хмурится. Значит, пора прекращать.
— Когда войска из Фиори должны выдвинуться для захвата города?
На лице рёсца явное облегчение:
— До конца этой недели.
…Значит, через пять дней…
— А поставки затребованных нами материалов?
— Подвоз будет организован прямо к Кытху.
Киваю ему в знак согласия.
— Хорошо. Армия выдвинется в указанный срок. Но город мы возьмём лишь в случае, если всё, что мы просим, будет нам предоставлено.
Дель Хаари вновь кивает в знак согласия. Но тут неожиданно подаёт голос соплячка. Рыдать она закончила, и, кажется, снова обрела привычную наглость. Хоть дождалась, когда мы закончили разговор, и то хорошо.
— Передайте императору, герцог, что я остаюсь с ними, чтобы убедиться в тот. что варвары сдержат своё обещание.
Глаза вельможи лезут на лоб, но, похоже, для рёсцев пожелания родственников императора — закон. Он склоняет голову в знак согласия, затем делает шаг к выходу, но я бросаю ему вслед:
— Кытх мы захватим. Только толку от этого, а так же выгоды Рёко не получит.
— Почему?!
В один голоса спрашивают оба, что дочка Ымпа, что граф. В ответ я жёстко усмехаюсь:
— Для вашего императора жизнь одного рёсца дороже всех наших, вместе взятых. Для меня же — жизнь любого фиорийца куда дороже всей вашей империи. Поэтому я не собираюсь класть наших солдат зря в угоду амбициям. Рёко хочет этот город? Оно его получит. А сколько жителей там выживет — это уже проблемы империи.
