— Да нет, — пожал плечами Ходжахмет, — просто он мне нравится.
Помолчали.
Каждый о своем.
— Так вот, — спохватился Ходжахмет, — я расскажу тебе по порядку, как мы пришли к получению ключа времени.
— Я весь — самое благодарное внимание, — кивнул Узбек, — слушаю тебя с интересом.
— Начну с чистой теории, — сказал Ходжахмет, делая глоток ледяной «Кока-колы». — Время становится пластично изменяемым при трех условиях. Первое — это скорости, близкие к скорости света, и это явление, тогда еще только на уровне так называемого парадокса времени, было теоретически открыто Эйнштейном. — В знак понимания Узбек молча моргнул. — Но управляемым процесс изменения, или, как мы теперь говорим, пластификации времени, становится возможным только при введении в формулу понятия о количестве информации.
Ходжахмет испытующим взглядом поглядел на своего визави.
— Я пока не понимаю, — признался Узбек.
— О’кей, я постараюсь объяснить. Помнишь у Фауста: «Остановись мгновенье»?
— Ну, помню.
— Не ну! Просто Гете уже кое-что знал.
— Что знал? — спросил Узбек.
— То, что ключ можно взять и там, и там.
— Не понимаю.
— А что тут понимать? — усмехнулся Ходжахмет. — Третья компонента — это нравственный знак. И он может быть как положительным, так и отрицательным… Это зависит от того, у кого находится ключ. У дьявола, у которого Фауст брал ключ, нравственный знак один, а у Ангелов Божиих знак полярно противоположный, так что можно найти ключ и там, и там, но важно обязательно сделать выбор, и обладание одной лишь информацией ничего не даст.
— Значит их два ключа? — спросил Узбек.
— Молодец, понял, — хлопнул себя по колену Ходжахмет.
— А какой теперь у нас? — спросил Узбек.
— Догадайся с трех раз, — хмыкнул Ходжахмет.
— Значит, нам необходим теперь еще и второй ключ? — спросил Узбек.
— Правильно, — кивнул Ходжахмет, — он необходим нам, чтобы во временно-ситуационных пластах у нас не было бы никакой конкурентной борьбы.
— И этот второй ключ должны достать люди с противоположно нравственным зарядом? Так, что ли?
— Умница, именно так, — сказал Ходжахмет и поглядел на фотографию, что стояла у него рядом с монитором.
На фото он был совсем молодым и без бороды. А рядом с ним была его Оленька. Они сфотографировались на их острове. Подле их дуба. Их дуба, где они целовались.
* * *
— Колдовские заклинания — это всего лишь пароли к уровням управления, — терпеливо объяснял Абдулла Аббас, — это всего лишь команды, содержащие блоки кодов управления и доступа. Говоришь: «Абра-кадабра-сим-сим», а работает это в системе общего информационного поля с постоянно включенным вай-фай доступом, так же, как если нажимаешь в обычном навигаторе команду «энтер»…
