Для Катюши подобрать подходящую одежду было несколько сложнее.
Однако справились и с этой задачей.
Разрезали какой-то комбинезон, подшили в двух местах, и получилась самая настоящая модная джинсовая мама — с показательным джинсовым животиком.
Потом их покормили в человеческой столовой — с тарелками, ложками и чашками.
Суп с бараниной, рисовая каша и компот из сухофруктов.
Прислуживали официантки из рабынь…
Лида отважилась и спросила ту, что подавала на их стол, откуда та, да как?
Девушка, испуганно скосясь на охранницу в хиджабе, прошептала, что она вторую неделю здесь в рабынях, сама из Ставрополя, как все это началось, сразу в дом к местному авторитету попала, потом он ее перепродал… Здесь теперь много девушек из России. У каждого правоверного минимум по десять рабынь. Красивые — те в наложницы попадают, а некрасивые — ковры ткут, на полях, по дому работают…
— Куда-то мы с тобой попадем? — вздохнула Лида.
— Я-то в наложницы точно не попаду, — сказала Катюша, — меня, наверное, ковры ткать засадят.
Лида, поджав губки, ничего не ответила.
Задумалась о своем.
Ей-то нечем было прикрыться от похотливых домогательств.
У нее-то не было освобождения от физкультуры по причине беременности!
А красота ее, божий дар, которым раньше она гордилась, радовалась ему, теперь была только в тягость — достанется ей из-за красоты ее! Чуяло сердечко!
— Слышь, Лид, — усмехнулась Катюша внезапно посетившей ее мысли, — эти-то, местные женщины, как должны нас ненавидеть-то! Ихние мужики — они-то ведь с ними теперь реже спят, если у них по столько русских красивых невольниц!
И верно.
При каждой возможности охранницы из местной гвардии пинали и шпыняли их, не скупясь на самые жестокие удары хлыстом или прикладом.
* * *
Аукцион проходил в большом концертном зале.
— Здесь, наверное, раньше Алла Пугачева с Киркоровым выступали, — заметила одна из товарок.
— И группа «Блестящие» с «Фабрикой звезд», — добавила другая невольница.
— А интересно знать, — задумчиво сказала Катюша, — этих артисток, их тоже, наверное, в рабство загнали?
— Поют теперь эти девочки где-то в гареме на частном концерте, — хмыкнула Лида.
— Ага, купил нашу королеву эстрады какой-нибудь шейх и смотрит, и слушает, а она ему про Арлекино поет да гладит его, — не без едкого сарказма сказала та девчонка, что начала разговор.
— Ты ей завидуешь, — заметила на это Лида, — тебя-то точно за ткацкий станок засадят, ты ведь ни петь, ни танцевать не умеешь, и другими талантами тоже не награждена.
