– Да, все это так. Но я ожидаю иных выводов. Иного понимания. Он внимательно посмотрел на референта, словно передавая тому толику своих знаний. Затем резко произнес:
– Из твоего доклада по Антарктиде кое-что стоит внимания. В части информации о привлечении мощных сил военно-морских флотов. Но… – повисла короткая, значимая пауза. – Начнем издалека. Я открою тебе одну из страниц истории; знаю, что тебе бывает интересно слушать меня.
Это было сущей правдой; Румянцов в такие минуты понимал, что значит знамение слова в Истории, а что означает зломыслие историков , пытающихся пересказать свое личностное видение прошлого… Мозг – всего лишь призма, преломляющая мир, подстраивающая его под нас самих…
Арсений Алексеевич, настроившись на добродушно-поучительную волну, рассказывал то, что могло бы так или иначе относиться к предстоящей экспедиции «Снежный юг», а значит, могло бы повлиять на ее исход.
– Во второй половине 20-х годов Иосиф Виссарионович отправил меня в Германию. Где я встретился с резидентом сталинской партийной разведки Вальтером, воевавшим в годы Первой мировой войны в эскадрильи знаменитого в кайзеровской Германии первого истребительного авиаполка под командованием аса, барона Манфреда фон Рихтгофена. Через нашего резидента я познакомился с отважным летчиком из этого же полка, командиром эскадрильи, которого звали Рейнхардт Раунштедт .
Как выяснилось из рассказа босса, Рейнхардт Раунштедт родился вблизи Франкфурта-на-Майне, за девять лет до рождения Арсения Алексеевича. Тогда многие отпрыски состоятельных семей имели неординарные увлечения; одним из таких популярных увлечений было воздухоплавание . И когда юноша попросил отца помочь ему освоить небо, направив в лучшую в Германии авиационную школу, Раунштедт-старший дал согласие. Состояние отца позволило сыну учиться у лучших инструкторов летного дела в Баварии.
Как сообщали документы бывшей Имперской разведки русского императора (с которыми Румянцов мог ознакомиться), Рейнхардт блестяще освоил пилотирование машины, и в возрасте 18 лет, когда началась Первая мировая, подал рапорт командованию и стал военным летчиком. Он был смелым и отважным, хорошо проявил в боях свое мастерство, и в конце войны удостоился Железного креста 2-й степени. В те времена эта награда была ценима в Германии, ну а если ее кавалером считался молодой человек 19 лет от роду, то его почитали за зрелого и самостоятельного мужчину. Именно на таких – смелых, способных и опытных – будут немногим позже рассчитывать шедшие к власти лидеры НСДАП.
