– Но не считаете ли вы, сеньора, – спросил Аугусто, – что будет лучше, если все люди заговорят на одном языке?
– Вот, вот! – ликующе воскликнул дон Фермин.
– Да, сеньор, – сказала тетка твердо, – на одном языке: на испанском; а со служанками, которые просто дуры, на астурийском.
Тетушка Эухении была родом из Астурии и держала служанку-астурийку, которую она бранила на тамошнем наречии.
– Конечно, теоретически, – добавила она, – было бы неплохо, чтобы все говорили на одном языке. Но теоретически мой муж даже против брака.
– Простите, – сказал, поднимаясь, Аугусто, – простите, если я обеспокоил вас.
– Никакого беспокойства, сеньор, – ответила тетка, – и помните, вы должны бывать у нас. Теперь вы мой кандидат.
Провожая гостя, дон Фермин сказал ему на ухо:
– Даже и не думайте об этом!
– Почему? – спросил Аугусто.
– Бывают, знаете ли, предчувствия, друг мой, предчувствия…
Нa прощание тетка сказала ему:
– Вы мой кандидат, помните.
Когда Эухения вернулась домой, тетка сразу сказала ей:
– Ты знаешь, кто здесь был? Доя Аугусто Перес.
– Аугусто Перес… Аугусто Перес… Ах, да! И кто его привел?
– Моя канарейка.
– А зачем он приходил?
– Что за вопрос! Ради тебя!
– Пришел ради меня, но привела его канарейка. Не донимаю. Уж лучше бы ты говорила на эсперанто, как дядя Фермин.
– Он приходил ради тебя, это молодой человек приятной наружности, статный, хорошо воспитанный, неглупый, а главное – богатый, дорогая, богатый.
– Не нужно мне его богатство, я работаю не для того, чтобы продаваться.
– Кто говорит об этом, злючка?
– Хорошо, тетушка, хорошо, пошутили – и хватит.
– Ты его увидишь, малышка, увидишь и переменишь свое мнение.
– Ну уж этому не бывать!
– Не зарекайся, может, еще придется напиться этой водицы.
– Пути провидения неисповедимы! – воскликнул дон Фермин. – Бог…
– Послушай, – перебила его жена, – как это у тебя совмещается с анархизмом? Я тебе говорила это уже тысячу раз. Если никто не должен управлять, зачем тогда бог?
– Я анархист мистический, жена, ты это слышала от меня тоже тысячу раз, мистический. Бог не управляет, как это делают люди. Бог – тоже анархист. Он не управляет, а…
– А повинуется, так, что ли?
– Верно сказала, верно. Сам бог просветил тебя. Подойди ко мне.
Он взял жену за руки, посмотрел ей в лицо, сдул со лба белые завитки волос и добавил:
– Сам бог вдохновил тебя. Да, бог повинуется.
– Только в теории, не так ли? А ты, Эухения, оставь глупости, для тебя это прекрасная партия.
– Я тоже анархистка, тетушка, но не такая, как дядя Фермин, без мистики.
