«Почему уменьшительные – признак нежности? – думал Аугусто по дороге домой. – Разве любовь уменьшает любимый предмет? Я влюблен! Влюблен! Кто б мог подумать… Но, может, Виктор прав? Может, я влюблен ab initio?[39] Пожалуй, да, чувство любви предшествовало появлению ее предмета. Более того, именно моя любовь породила Эухению, извлекла ее из первозданного тумана. Но если б я прикрыл короля ладьей, он бы не сделал мне мат. А что такое любовь? Кто определил ее суть? Если любовь определить, она исчезнет… Святый боже! Зачем алькальд разрешает вывески с такими безобразными буквами? Слоном я пошел неправильно. Но как же я влюбился, если не могу даже сказать, что знаком с нею? Ба! Знакомство придет позже. Любовь предшествует знакомству, а знакомство убивает любовь. «Nihil volitum gnim praecognitum»,[40] – учил меня отец Capaмильо; но я пришел к обратному выводу, а именно: «Nihil cognitum guim praevolitum».[41] Говорят: понять – значит простить. Нет, наоборот, простить – значит понять. Сначала любовь, знание – потом. Да, но как же я не заметил, что мне грозил мат? Что необходимо для любви? Угадать! Догадка – вот интуиция любви, угадать в тумане. Потом все уточняется, проясняется, и туман рассеется каплями, градом, снегом или камнями. Знание – это град камней. Нет. Это туман, туман! Но только орлу дано парить по туманному лону облаков! И видеть сквозь них солнце, как туманный светоч.
Орел! Что поведали друг другу при встрече[42] улетавший с Патмоса[43] орел Иоанна, способный глядеть на солнце и ничего не видящий в темноте ночи, и покидавшая Олимп сова Минервы,[44] видящая во мраке, но неспособная глядеть на солнце?»
В этот момент Аугусто прошел мимо Эухении, но не заметил ее.
«Знакомство приходит позже, – продолжал он рассуждать. – Но что это мелькнуло? Готов поклясться, мою орбиту пересекли две сверкающие таинственные звезды… Она? Сердце говорит мне… Но пусть помолчит, я уже дома!»
Аугусто направился прямо в спальню и, бросив взгляд на кровать, сказал: «Один! И спать буду один! Грезить – один! Когда спят вдвоем, сны должны быть общими. Таинственные флюиды должны объединять два мозга. А может быть, по мере того как сердца становятся все ближе, умы все более отдаляются? Возможно. Возможно, здесь отношение обратное. Если двое любящих одинаково мыслят, то чувства противоположны; если же они охвачены одним чувством, то каждый думает о чем-то другом – быть может, совсем противоположном. Женщина любит своего мужчину лишь до тех пор, пока он думает не так, как она, – точнее говоря, пока он думает. Посмотрим-ка на нашу почтенную супружескую пару».
