«И тебе не стыдно?»
— Ни капельки!
«Ну и правильно! — вдруг милостиво согласилось подсознание. Жизнь одна, девочка. Такие мужчины как он на дороге не валяются. А второго шанса может и не быть».
Придя к согласию с собственным «Я», она ещё чуть-чуть полюбовалась на счастливую мордочку в зеркале и пошла рыться в аптечке, в которой должны были заваляться противозачаточные таблетки.
* * *
— Можно войти? — Маша робко заглянула в кабинет старшей медсестры детской реанимации.
— Конечно, Машенька. Проходите, — доброжелательно улыбнулась Юлия Сергеевна — миловидная блондинка средних лет. — Мы вас ждём, — она глазами указала на пожилую махонькую, кругленькую как колобок женщину. Знакомьтесь — Валентина Николаевна, наша сестра — хозяйка, и ваш непосредственный начальник.
— Ох, Юлька, — махнула на неё рукой Валентина Николаевна, — та шо ж ты дивчину смущаешь! Бачь, яка вона молоденька! А ты ей — выкаешь. Иди сюда, донечка, не бойсь. Нехай её! Баба Валя я для тебе. А ты для меня — Машенька. Да?
Маша радостно закивала, Юлия Сергеевна рассмеялась так звонко и заразительно, что из суровой начальницы, мгновенно превратилась в молодую привлекательную женщину.
— Ладно, баб Валь, — забирай свою подопечную. И для начала познакомь с девочками, объясни, что и где, а я уж завтра её приказами помучаю.
— А як же ж! Ось прямо сию минуту и пийдем. Чайку с девчатками попьём, познакомимся, я тоби наших малюточек хворых покажу, а тамо уж побачем.
За время пока они шли до раздевалки санитарочек, баба Валя успела сообщить ей, что она всю жизнь прожила в Украине и всего лишь пятый год, как переехала к дочке. Поэтому, пусть Машенька не обращает внимания на её своеобразный говор. И всё это с ласковой улыбкой и дружескими похлопываниями по руке, за которую баба Валя её держала. Маша шла рядом и с грустью думала: «Ну почему моя бабушка не похожа на эту женщину? Она меня едва знает, а столько тепла в ней! А баба Паша, только ругается всё время!»
— Ось бачишь, це твой шкапчик, — баба Валя подвела её к одному из высоких металлических шкафов, стоявших вдоль стен. — Тута и будешь разболокаться. Эта половина — для уличной одёжи, а ось ца — для рабочего костюма. Я уже его припасла. Коли велик будет, я подгоню по тоби.
Еще Маша узнала о необходимости принятия ежедневного душа, дверь в который вела прямо из раздевалки и обязательной дезинфекции. Когда чистая и продезинфицированная Марья, облачённая в новенький тёмно-зелёный костюм и шапочку появилась на пороге небольшой комнатки, примыкающей к раздевалке, баба Валя сидела за небольшим столом в окружении двух молоденьких девчонок, с которыми Машу тут же и познакомили.
