— Забирайся.
— Спасибо, — Машка влезла на сиденье и захлопнула дверь.
— Пристегнись. Так чего же ты боишься, Маша? — Северинцев плавно тронулся, вливаясь в утренний поток автомобилей.
— Ну я же там никого не знаю. Да и Юлия Сергеевна знаете какая строгая! Я уже в пятницу с ней познакомилась.
— Это она просто с виду такая. Девчонок своих строит только так. А с ними нельзя по-другому. Но вообще, Юлия Сергеевна добрейшей души человек. Да и персонал тамошний, очень хорошие люди. Одна баба Валя чего стоит! Там же детки лежат маленькие. Поэтому сил и терпения для того чтобы выходить их нужно столько, что там чёрствые просто не задерживаются. Сами сбегают. Ты — добрая девочка, тебе там самое место.
— Я малышей очень люблю.
— Это правильно. Так что не тушуйся. Всё будет в порядке. Да и характер у тебя лёгкий, быстро со всеми сойдёшься.
— Ага.
— Как здоровье Нары?
— Ой, дядя Саша, всё хорошо! Нарусик уже почти поправилась. Только задумчивая всё время какая-то и грустная. А почему вы не пришли?
— Маш, я занят был.
— Да мы так и поняли, — кивнула головой Маша. — Но мы вас всё равно ждали. А Нарусик так особенно.
— С чего ты взяла?
— Да так. Догадалась. Я вообще очень проницательная.
— Сиди уже, проницательная. Болтушка ты!
— И ничего не болтушка, — обиделась Маня, — я правду говорю. Ждала она вас.
— Я приеду. Сегодня вечером.
— Ура!
Маша ещё что-то болтала про себя, Северинцев не вслушивался. В этот момент в его голове рождалась идея.
…- Всё, Маш, поезд дальше не идёт.
— Мы уже приехали? Так быстро! Я в троллейбусе полчаса бы тряслась.
— Давай, беги. Удачного дня тебе.
— И вам! Спасибо. Мы увидимся на работе?
— Думаю нет. Хотя, всё возможно.
Маша убежала, а Северинцев достал из кармана трубу.
— Тош, это я, — сказал он, когда Антон ответил, — как там у нас дела?
— Да всё нормально вроде бы. А что?
— Экстренных нет?
— Неа. А из плановых только два шунтирования.
— Тош, я задержусь на часок. Кое-что решить надо.
— Да без проблем.
— Угу. Я сейчас ещё Михалычу звякну.
— Лады. Увидимся.
Антон положил трубку. Северинцев перезвонил главврачу, отпросившись у него, на что получил милостивое «да хоть до обеда!» и через десять минут его автомобиль уже выезжал с больничной парковки.
«Я только поговорю с ней и сразу же уйду, — уговаривал он себя, поднимаясь по лестнице, — только справлюсь о здоровье. И всё. Чёрт! Да что ж я как пацан малолетний?!»
Он нажал на кнопку звонка уже сам не зная, что ему больше хочется — чтобы она быстрей открыла или чтобы её дома не было.
