– Зачем? – спросила Лава.
– Не знаю, – скорчила гримасу Фламма. – Софус сказал, что, вероятно, только так можно узнать или отыскать того, кто призвал камни. Хотя я не уверена. Может быть, кто-то хочет забрать камни себе?
– Как можно забрать… каплю поганой крови? – не поняла Кама.
– Вместе с жизнью? – предположила Фламма.
– Так Игниса нужно охранять? – поняла Лава.
– Еще ничего не ясно, – нахмурилась Кама, подтягивая к себе мешок с доспехом. – Может быть, он просто выпил что-то не то и никакого камня у него нет? Мне еще неясно, что это за орден такой?
– Не магический! – прошептала, почти просвистела Фламма. – Иногда в орден собираются не только маги, но и убийцы!
– А ведь кто-то пытался что-то выжечь из Игниса! – вытаращила глаза Лава. – Моя мать приводила к нему Софуса. Ты ведь не забыла об этом?
– Не забыла, – сказала Кама и с трудом удержалась, чтобы не коснуться слабой отметины на груди. – Но Софус ничего не сказал. Если бы он разглядел в Игнисе камень, он бы сказал об этом? Ладно. Хватит болтать. Мне пора.
– Все-таки будешь биться? – спросила Фламма.
– Буду, – кивнула Кама. – Нельзя останавливаться. Ты проведешь меня в ратушу?
– Да, – вздохнула Фламма. – Мы пойдем с тобой. И одну корзину, пожалуй, прихватим. Я хочу есть.
– Спасибо тебе, – склонила голову Кама. – Ты настоящая принцесса, кто бы ни оказался твоим отцом.
– Главное, чтобы он был, – тепло улыбнулась Фламма и вдруг снова сделалась тревожной. – Совсем забыла, с этими разговорами про убийство королевских семей голова совсем перестала соображать. Твой Сор Сойга что-то выяснил насчет слежки за нами?
– Почти ничего, – вздохнула Кама. – Стражники Ардууса следят за каждым из вельможных гостей города. Свеев смотреть за нами направила не Пустула, а Тела.
– Не зря король Тотус полагается на нее, – подняла брови Лава.
– Здоровяка наняла какая-то женщина, – продолжила Кама. – Судя по всему, колдунья. Он должен был запоминать, с кем я разговариваю. Но Сор Сойга тут узнал не так уж много. Через минуту тот здоровяк уже не помнил, кто его нанял. А потом и вовсе обратился в дурачка.
– Притворился? – не поняла Фламма.
– Сошел с ума, – отрезала Кама. – По-настоящему. Окончательно. Вентер водил его к вашему Софусу, можешь поинтересоваться. Здоровенный атер, нанимающийся в соглядатаи за неверными мужьями или женами, в минуту превратился в ребенка. Он ничего не помнит и не знает о себе! Тридцать лет его жизни выскоблены, как старый пергамент под ножом писца!
