Проснувшись, от мучительной боли в затылке, Алексей поднялся и сел на нары четырёх местной камеры.
— Что это? — сказал он самому себе. — Нет, это сон. Ну, надо же, приснится же такое, — с тяжелым вздохом произнес он.
Со второй полки раздавался громкий храп с протяжным свистом.
Прошло шесть лет. Огромная каменная стена, покрытая сверху колючей проволокой, защищала внешнюю границу тюрьмы. Едва тюремные часы пробили девять утра. Открылись массивные ворота, и вышел молодой мужчина, лет двадцати шести, с зелёнными глазами. За его спиной был старенький рюкзачок, в котором находились все его вещи. Это был уже не тот Алексей, которого мы знали когда-то. Это был, настоящий закалённый волк. Жизнь в тюрьме многому его научила. На левой стороне лица, в двух сантиметрах от левого глаза, у него виднелся небольшой шрам, от пореза острым предметом. На его груди и правом плече красовались наколки. На груди — голова дьявола, на плече — какой-то китайский иероглиф, означающий бесконечность перемен — знак Великого Предела (инь и ян). Через четыре дня, Алексей добрался до родного города, в котором он прожил всё своё детство и тяжёлую юность. Теперь у него есть небольшое сбережение, которое он накопил, тяжело работая на лесоповалах в Сибири, отбывая срок заключения. Досрочно освободившись, он приехал в родные края, к своим единственным родным — дедушке и бабушке.
На железнодорожном вокзале Алексея остановил протяжный и жалкий голос подростка.
— Пожалуйста, дайте денег на хлеб, — отозвался тихий голос из-за спины Алексея.
Алексей обернулся, и увидел парня лет семнадцати, одетого в старые, рваные лохмотья, с немытыми волосами на голове и перепачканными щеками. На его правой брючине виднелась небольшая дыра, шнурки на правом кеде отсутствовали, а вместо шнурка, была металлическая скребка, которая и держала обувь на его ноге.
— Ради Христа-спасителя, дайте на хлеб. Пожалуйста, — голос становился всё более протяжнее и жалостнее.
Прохожие проходили мимо. Алексей сразу узнал в этом беспризорнике, а сейчас — бомже, своего бывшего друга и брата, с которым они вместе, когда-то бродили по улицам города.
— Ты не узнаёшь меня? — дружелюбно произнёс Алексей, обращаясь к парню.
Тот некоторое время стоял в недоумении, по-видимому, пытался что-то вспомнить. Но сильный голод мешал ему, его мысли путались, сознание туманилось.
— Вчера, я ударился вот сюда, — он показал пальцем на свой затылок, — но я где-то видел вас.
