культурой, откуда вместе с некоторыми идеями, с «современной» музыкой, танцами и т. д. идут и босс, и бизнес, и стриптиз, и т. д., и т. п.
[1].
Интернационализм?
«Ставя лозунг «интернациональной культуры демократизма и всемирного рабочего движения», — писал Ленин в тех же «Критических заметках», — мы из каждой национальной культуры берём только её демократические и её социалистические элементы, берём их только и безусловно в противовес… буржуазному национализму каждой нации» (Соч., т. 24, с. 121).
Не ясно ли, что иные мудрецы по части культуры и языка, говоря высокие слова об интернационализме и единой семье народов, на деле оправдывают единение не в противовес буржуазной культуре, а как раз наоборот — единение с буржуазной культурой.
Возможно, это интернационализм. Но какой?
Нет, надо всемерно защищать наши идеи и наш язык от такого «интернационализма».
Прежде всего о пролетарской «справе» заботился Ленин, решая вопросы и прямо относящиеся к языку, и когда выступал против лозунга «культурно–национальной автономии», и когда отвергал обязательный «государственный» язык.
Критикуя идеи языка «государственного», он любил приводить в пример маленькую Швейцарию, где нет одного общегосударственного языка, но итальянцы, например, часто говорят по–французски. С какой удивительной политической чуткостью, с каким удовлетворением вождь пролетарской революции тогда, в 1913 году, объяснял причину этого явления: французский язык не внушает ненависти итальянцам, «ибо это — язык свободной, цивилизованной нации…» («Либералы и демократы в вопросе о языках», т. 23, с. 424. Подчеркнуто мной. — К. Я.).
Четыре года спустя языком свободной, социалистической нации стал русский. Понятна гордость Ленина за народ, совершивший революцию, за русский язык, на котором написаны первые декреты о земле и мире. Понятна его забота о чистоте русского языка. И опять: призывая к очистке языка, с какой чуткостью уловил он классовые истоки его порчи! «Перенимать французско–нижегородское словоупотребление значит перенимать худшее от худших представителей русского помещичьего класса, который по–французски учился, но, во-первых, не доучился, а во–вторых, коверкал русский язык» (т. 40, с. 49. Подчеркнуто мной. — К. Я.).
И сейчас наша партия руководствуется именно пролетарским интернационализмом. Она призывает учиться ленинскому политическому, классовому чутью, постоянно заботиться о «справе» рабочего класса, призывает всех нас, на каком бы месте мы ни находились, будь то литератор или языковед, редактор или спортивный комментатор. Учиться всегда и во всём, в большом и малом.
