Отгоняя страшный сон, Папен провел рукой по лицу. Губы его дрожали. Он шептал:
— Да, да, мой мальчик. Этой подписи никто не увидит, никто, никогда.
Трясущимися руками он высек огонь, и одного беглого взгляда на стол было довольно, чтобы он понял случившееся. Чертежи исчезли. С ними исчез и бланк вербовщика.
Папена охватил ужас. Он не мог связать свои мысли, но ясно понимал только одно: Гук украл бланк. Франсуа грозит рабство. Надо спасти сына!
О чертежах он даже не подумал.
Первый луч солнца, заглянувший в оконце чердака, вывел его из оцепенения. Он вздрогнул и испуганно оглянулся, точно впервые увидел свою конуру. Торопливо, с озабоченным видом, порылся в рухляди под столом. Отыскал старый, свалявшийся парик, с трудом напялил его на голову. Пыльные букли смешались с седыми космами спутанных седых волос старика, образовав пегую, неопрятную гриву.
Папен накинул плащ и вышел на улицу. Он ступал твердо и уверенно, как давно уже не ходил. Он даже выпятил грудь и гордо поднял голову.
Переулки Челси были еще почти пусты. Верхние этажи нависали уступами, и небо едва проглядывало сквозь щели между домами.
Редкие прохожие с удивлением оглядывались на странного старика.
На больших улицах было оживление, и здесь уже зеваки не только оглядывались на Папена, а шли за ним следом. Со смехом обсуждали они его жалкий вид и костюм. А какой-то верзила попытался даже дернуть старика за парик.
Но Папен продолжал идти так, будто он один был на улице. Папен держал путь прямо к Букингэмскому дворцу и наконец, выбравшись из путаницы улиц, оказался на Дворцовой площади.
Провожавшие его зеваки с изумлением остановились, ожидая, что же будет дальше.
Старик шел так уверенно, будто высокие ворота дворца должны были распахнуться, едва он приблизится. Однако вместо этого перед его впалой грудью со звоном скрестились алебарды гвардейцев.
— Прочь оружие! Я иду к королеве! Она должна вернуть мне чертежи. Без них я не могу построить моего сына Франсуа.
Среди подбежавших зевак послышался смех. Раздались шутки:
— Старый шут просто напрашивается на тюрьму. У него, видно, нет крыши над головой. Дайте-ка ему по шее, ребята, и делу конец!
Окружившие Папена полицейские увидели, что имеют дело с сумасшедшим. Схватив старика под мышки, они потащили его прочь от дворца. Толпа гоготала. Кто-то поднял свалившийся с головы старика парик и, водрузив на палку, размахивал им. Добровольцы из толпы помогали констеблям, подталкивая Папена пинками.
