После обеда у Бахарева и Скоповского завязался спор о будущем России. Они прошли в кабинет. Бахарев достал карту, выпущенную Государственным департаментом Соединенных Штатов Америки. Карта была специально отпечатана для того, чтобы весь мир знал, как намерена перекроить эту злосчастную Европу всемогущая заокеанская держава. Это был любопытный документ, в то время еще малоизвестный в широких кругах, и Скоповский не мог им не заинтересоваться, хотя мысли его то и дело отвлекались тем, что там поделывает княгиня… Однако откуда такие документы у этого молодого человека? И Скоповский поглядывал то на капитана, то на яркие пятна географической карты, развернутой на столе. Надписи были сделаны по-английски, и Скоповский не сразу мог разобраться в них.
— А что предусмотрено для Польши? — спросил он, с беспокойством думая, не наговорила бы княгине каких-нибудь глупостей его благоверная супруга.
— Гм… для Польши? Для Польши немного. Приблизительно то же самое, что предусмотрено пескарю, когда делят добычу акулы.
— Вот это ошибка. Уверяю вас, еще Польска не сгинела! О ней еще придется вспомнить, уверяю вас!
Бахарев вздохнул:
— Видите ли… как бы это вам сказать. Тут затевается драка большая, и вряд ли станут считаться со всякой мелюзгой. Вы не обижайтесь. Такова реальность.
— Не знаю, не знаю…
— Эта карта предназначается для предстоящей мирной конференции. Тут все учтено! Как видите, от России будут отторгнуты: ну, прежде всего, вся Прибалтика…
— Не говоря уже о Бессарабии? — усмехнулся Скоповский. — Ну что ж! Сами виноваты… Заварили кашу, хватили через край — извольте теперь расхлебывать!
— Белоруссия — это два, — загибал пальцы Бахарев, и нельзя было понять по его лицу, радуется он или печалится.
— Украина — это три, — заглядывал через плечо капитана Скоповский.
— Ну, и затем, — невозмутимо продолжал Бахарев, — разумеется, отторгаются раз и навсегда Крым, Кавказ, Сибирь и Средняя Азия.
— И от матушки России остаются рожки да ножки?
— Проще говоря, одна Вологодская губерния!
— А как же тогда с вашей горячей любовью к России? Вы давеча так красиво о ней говорили!
Бахарев пожал плечами:
— Не я составлял эту карту. Если бы от меня одного зависело…
— Что меня поражает, — бормотал Скоповский, опять и опять озирая разноцветные пятна и надписи, — уже и карта составлена! У них это живо! Как вам нравится? Не надо и к гадалке ходить. Все, кажется, стоит на местах, и Россия пока что целехонька, а оказывается — вон оно что! Нету России! Была Россия — и тю-тю Россия. И как — вы не знаете? Это уж окончательно решено?
