— Ну как? Определилась? — вернулся я к своей спутнице.
Настя промолчала, окинула взглядом кафе, положила меню на столик и произнесла вдруг:
— Уйдем отсюда.
Меня не стало.
Я испустил дух легким облачком и развеялся муссонами. Я целиком переродился в один большой и изогнутый «Почему?»
— Потому что тут стулья железные, — ответила она и взяла в руки сумочку.
Стулья в кафе «Глясе» действительно имели несчастье быть оборудованными никелированными ножками.
— Настя, — попытался собрать мир обратно в кучку я, — но ведь мы же сидим на диване!
— Ну и что? — пожала плечами Настя и встала. — Железные стулья попадают мне в поле зрения. Идем?
Такой беспомощности и паники, как в тот момент, я не ощущал давно. Мирозданию под хвост попала шлея, и оно забрыкалось, застроптивилось, поперло на меня непримиримым буром. Оно ощерилось мостами, тесными скверами и металлом ножек стульев. Все, с чем я в тот вечер контактировал, было враждебно и неузнаваемо.
— Ну, идем? — снова раздалось у меня над ухом.
И я понял, какое инородное тело вклинилось между мной и миром. Я понял, что надо устранить, чтобы жизнь продолжалась в своих дружелюбных красках. Я поднял глаза на это туловище и ответил:
— Иди.
Настя свела брови:
— В смысле — «иди»?
— Иди. Я отпускаю тебя.
Она набрала в грудь воздуха, попереваривала его пару секунд, л потом загундосила с возмущением:
— Не, ну на-армальна, а? Ваще-та на-ада как-та-а с девушка-ми считаться, если что…
— Иди, — зарычал я, поскребывая пол ботинком.
Тулово попятилось, не спуская с меня очумелого взгляда, потом бочком-бочком протиснулось через ряды столь ненавистных ему железных стульев и исчезло за дверью… И мир снова потеплел, вышел из клинча, расправился, как после полного солнечного затмения. Лишь официант недоуменно глядел на меня.
Ну, теперь вы понимаете опасения Филиппа? Вот так порой наши пути пересекаются с путями столь экзотичных фигурантов, что не находишь ни слов, ни эмоций, ни самого себя. Остается одно…
Официант, бутылку водки!
Филипп
— Слушай, Кирюха, все написано и выстроено хорошо, но мне кажется, сюжет не в кассу. Случай этот настолько нетипичный, что не только выбивается из общей канвы нашего писания, но и может вызвать упреки: дескать, тут вы явно перестарались, это вообще уже клинические случаи, и их нельзя причислять к общей модели поведения и т. д., — попытался я дать рецензию тому, что мне прислал Кирилл, а вы только что прочитали.
— Да, вероятно, ты прав, надо что-то доработать, — отреагировал мой друг.
