Дважды два равняется одуванчику | страница 39
Славка рассказала своему брату всё: о скучном человеке, о гноме Тильди, о пряничном жирафе и о Жозефине. Шурка сначала недоверчиво усмехался, но потом стал слушать серьёзно.
— Подумать надо, Славка. У меня уже возник один план…
— Если бы ты знал, Шурик, как я рада, что ты нашёлся.
— А я, думаешь, нет?
Дети отыскали на чердаке ещё много хоть и старых, но полезных вещей: примус, ведро, корыто, топор и ещё всякую всячину. Но самое главное — с чердака они спустились настоящими друзьями.
За завтраком Славка глянула на картину, подаренную тётей Наташей.
— А знаешь, Шурик, когда я была маленькая, в этом домике — честное слово! — светилось окошко. Такое ярко-жёлтое окошко… А однажды оно куда-то подевалось — может, сбежало, а может, погасло. И картина сделалась такая хмурая, что я даже боюсь на неё смотреть… Давай ты снова нарисуешь на ней окошко.
— А не попадёт?
— Нет, никто даже не заметит!
Шурка достал с полочки отцовские краски, придвинул к картине табурет и… в домике на опушке леса вдруг вспыхнуло уютное золотое оконце. Вся картина ожила и засветилась, словно открыла глаза.
И Славкины глаза засветились радостью.
А у скучного человека были свои заботы. Он шёл по бульвару, в портфеле его лежал стеклянный графинчик, и он напряжённо думал, куда бы ему этот графинчик подевать. Держать дома было опасно, потому что вездесущая синяя птица могла его углядеть, да и Жозефине больше доверять не следует. Конечно, можно было наглухо закрыть окно, но этого скучному человеку делать не хотелось. Он очень следил за своим здоровьем и всё время закалялся, поэтому окно в его квартире было раскрыто настежь даже зимой.
Проходя по Ботаническому саду, 2×2=4 сел на скамейку и задумался.
Вдруг на кусте бузины он увидел синюю птицу. И тут у скучного человека родился коварный замысел. Он снял шляпу, закрыл ею лицо и сделал вид, что горько плачет.
Синяя птица мгновенно слетела с куста и, звонко щебеча, закружила над головой скучного человека. Она хотела его утешить, потому что не могла спокойно видеть плачущих людей. А 2×2=4 всё всхлипывал, одним глазом хищно подглядывая за птицей. Наконец, когда она доверчиво села скучному человеку на плечо, он мгновенно схватил её и запихнул в бумажный пакет.
— Вот так-то будет лучше! — злорадно пробормотал он. — Завтра воскресенье, и я продам её на Птичьем рынке. А сейчас — скорее покупать клетку! Заодно и сдам графин в бюро находок. — И развеселившийся 2×2=4 направился в центр города.
