Позже, когда отец отказался продать Фолкхэм-хауз, Тарле пытался настроить местных жителей против них, заявив, что Мэриан и ее мать — цыганские ведьмы, продавшие душу дьяволу за свои необычайные способности целительства. К счастью, у жителей Лидгейта и окрестных деревень хватило здравого смысла не обращать внимания на эти злобные наговоры. Что же касается ее отца, то он тогда еще более укрепился в своем решении не продавать Тарле Фолкхэм-хауз и просто выбросил из головы этого человека, которого называл не иначе как пустозвоном.
И вот теперь он, кажется, вновь появился в ее жизни.
— Но я не понимаю, — сказала она мистеру Тиббету, — если Питни Тарле купил поместье, что там делал тот, другой человек? Может быть, это его агент? Но он вел себя так, словно сам был хозяином.
Мистер Тиббет энергично покачал головой.
— Нет-нет, вы совсем меня не поняли! Мы вовсе не говорим сейчас о сэре Питни Тарле. Я имел в виду его племянника, настоящего графа. Это именно он вернулся.
Еще до того, как Мэриан успела хотя бы удивиться сообщению мистера Тиббета, Тамара громко фыркнула и, уперев руки в бока, воскликнула:
— Настоящий граф? Послушай-ка, дружочек, ну-ка выкладывай, что там за путаница с этими вельможами? Грозит это Мэриан разоблачением или нет? Откуда он взялся, этот граф?
— Леди Мэриан нечего опасаться Гаретта Лайона, графа Фолкхэма! — горячо воскликнул мистер Тиббет. — Видите ли, это очень странная история. Мы все считали, что он погиб во время войны. По всей видимости, сэр Питни тоже так считал. В то время сэр Питни был просто дворянином без титула, но, так как его жена оказалась единственной наследницей поместья Фолкхэмов, он обратился с просьбой в парламент и, таким образом, получил титул и поместье. Однако я слышал, — заговорщическим тоном добавил мистер Тиббет, понизив голос, — что настоящий граф все это время находился во Франции с королем. Он вернулся совсем недавно и сразу же заявил права на свои владения. — Увидев в глазах стоящих перед ним женщин выражение боли, добрый мистер Тиббет несколько смешался. — Его владения, естественно, включали Фолкхэм-хауз. Я слышал, он пришел в ярость, когда узнал, что поместье было продано. Ведь сэр Тарле не имел права продавать его, так же как и присваивать себе титул, раз был жив законный наследник.
— Разве? — сухо спросила Мэриан. — Но в таком случае этот… этот наследник не должен был скрываться где-то во Франции, раз он намеревался в конце концов возвращаться, а сразу потребовать назад свои земли.
