Но так как она понимала, что это невозможно, весь мир перестал для нее существовать.
Не было нужды спрашивать себя, почему она так мучительно переживает все это и почему осуждающее выражение на лице герцога так ее потрясло.
Сердцем, разумом, всей своей душой она понимала, что любит его.
Ей казалось теперь, что она любит его еще с их первой встречи, с того момента, как он впервые заговорил с ней.
Один его голос волновал ее так, как ничто никогда не волновало прежде. С каждой новой встречей она любила его все сильнее.
Но из-за преданности мачехе и собственной гордости она не решалась себе в этом признаться.
Однако любовь продолжала жить в ней, росла день ото дня. Когда они сидели рядом при лунном свете, она чувствовала, как будто она стала его частью, что они нераздельны.
— Я люблю его! Я его люблю! — шептала она, мечась по комнате, не в силах успокоиться ни на минуту.
Как мучительно сознавать, и физически, и нравственно, что он теперь о ней думает, словно отвращение, отразившееся на его лице, осквернило ее.
Теперь она понимала, что все ее усилия избегать герцога были не чем иным, как проявлением инстинкта самосохранения от любви, такой глубокой, пылкой и страстной, что она целиком завладела ею.
Темпера всегда знала, что где-то в мире должен быть человек, к которому она могла бы испытывать такое чувство, какое она испытывает сейчас. И ей было безразлично, герцог он или нищий.
Она знала только одно — он был ее второй половиной, целостностью своего существа она была обязана только ему.
— Он не только будет презирать меня, он меня возненавидит, — сказала она себе.
Темпера знала, что иначе и быть не могло, потому что они вместе познали трепетавший в них восторг от созерцания красоты.
При всей неопытности она знала, что такое единение даровано далеко не всем. Но они познали этот восторг, и совершенство «Мадонны в храме» их волновало одинаково.
— Что же мне… делать? Как ему… объяснить? — спрашивала себя Темпера. — Поймет ли он хоть когда-нибудь, как он ошибся?
Но она понимала, что на эти вопросы нет и не может быть ответов.
Глядя на лежавшие на ее столике картины, она подумала, что оказалась теперь в еще более затруднительном положении, чем прежде.
Какова бы ни была причина внезапного возвращения герцога в замок вместе с лордом и леди Холкомб, маловероятно, что они снова покинут его сегодня.
Значит, ей не удастся заменить картины, как она намеревалась.
Что же тогда с ними делать?
Темпера стояла у окна, глядя в темноту, когда вдруг раздался стук в дверь.
