Чтобы это понять, нужно работать в его профессии. Да еще быть в ней лучшим. И любить так, что любая другая профессия казалась бы жизненной неудачей. Короче, Багров до появления в его биографии Шеметовой был абсолютно счастлив на работе. И индифферентен ко всему прочему. С появлением Ольги он потихоньку стал привыкать к счастью после работы. Зато на работе стал все чаще испытывать… назовем это муками ревности. Но не к другому мужчине, а все к той же, единственно для него возможной адвокатской стезе.
Как любой хороший человек, он радовался успехам Шеметовой на профессиональной ниве. Она на его глазах – и не без его помощи, кстати, – становилась Мастером, чей талант начинал конкурировать с его собственным.
Багров оказался к этому не готов.
Флирт с веселушкой Софьей, дачной соседкой несчастной Немцовой, был попыткой сохранить видимость самостоятельности во всех смыслах. Попытка явно не удалась.
Софья была хорошенькая и, по закону антиподов, – дура дурой. Причем умной казаться не пыталась, зато инстинктивно, повинуясь исключительно природе, поворачивалась навстречу мужскому взгляду самыми лакомыми ракурсами. Справедливости ради, у этой молодой еще дамочки все ракурсы, как ни глянь, были лакомые.
Честно сказать, голова-то у Багрова слегка закружилась. Некая подростковая чувственность даже вспомнилась. Не хотелось думать, хотелось действовать. Но когда тебе под сорок и ты чертовски умен, то эта самая «подростковость» надолго в мозгу не задерживается.
Оковы падали, чары исчезали. Через полчаса общение с милой Софьей становилось скучным. И все чаще Багров вспоминал, что за несколько лет плотного общения с Шеметовой ему не удалось заскучать ни разу.
Короче, Багров ходил весь в раздрае, уже понимая, что курс его ошибочный. Но пока не был готов его изменить.
Волик тоже внес лепту.
Он же только что побывал в похожей истории, правда, по совершенно другим причинам. И испытал такой ужас, что все время пытался с Багровым им поделиться.
– Понимаешь, – втолковывал он другу-коллеге, крутя пуговицу на его пиджаке. – У меня было все главное, что нужно в жизни. Не всем так везет. Я вытянул счастливый билет. И вдруг из-за ерунды, чепухи полнейшей, мелочи… Вдруг оказался безо всего. Мгновение – и все пропало. Представляешь, как страшно?
Багров еще в деталях не представлял. Но, похоже, уверенно шел в сторону понимания.
– И ты больше никогда своей Маринке не изменишь? – в лоб спросил он Томского.
