Чем он брал, что происходило внутри, когда сутулый длиннорукий Борька выходил на сцену? Кто ж даст ответ, это же искусство.
Зал ржал, зал падал от смеха, зал угорал. Самое забавное, что если нужно было создать драматический образ, то Борька и это проделывал блестяще.
Мама его увлечение не воспринимала, пока однажды не оказалась на выездном концерте с кавээновскими номерами.
Она сидела, на время потеряв свой неприступный шарм, не по-дворянски раскрыв рот.
Сын полностью контролировал зал.
Он управлял эмоциями сотен зрителей, заставляя их то ржать, как безумных, то задумываться о вечном – такие миниатюры тоже имелись в репертуаре.
Екатерина Андреевна даже подумала о смене Борькиного вуза – ее влияние в Москве еще не иссякло. Театральный, конечно, – никак не гарантия куска хлеба на будущее. Но и талант был очевиден. Единственный, кстати, в любимом сынуле.
Борька выслушал маму – и отказался.
– Не хочу быть артистом, – сказал он.
– А кем же хочешь? – спросила та.
Борька на полминуты задумался.
– Я хочу путешествовать, – наконец сказал он. – С тобой, с папой. С моей женой и ребенком. По всему миру.
– Но… это же не профессия, – мягко остановила его Екатерина Андреевна.
Как и все мамы мира, она боялась за будущее свое-го ребенка. Пока в силе родители – ничего страшного. Однако рано или поздно ребенок неминуемо останется один.
– Не профессия, – согласился Борька. И продолжил: – А еще уезжать в путешествия и возвращаться из них я хочу в свой дом. Большой, на холме, с видом на океан. И чтоб, выйдя из дома, я мог срывать с лозы теплую гроздь винограда и держать ее на ладони.
– Зачем? – не поняла мама.
– Для удовольствия, – не очень понятно объяснил он.
– А как… – осторожно начала Екатерина Андреевна.
Но сын уже догадался.
– Как заработаю? – переспросил он.
– Мы вряд ли сможем купить тебе виллу, – довела мысль до конца мама. Виллы в советское время имели только классовые враги из зарубежных фильмов.
– Ты не поняла, мамуль, – мягко успокоил ее Борька. – Это я вам куплю виллу. С виноградом, винным погребом и видом на океан. Нам всем.
– Тогда ладно, – не без юмора согласилась Екатерина Андреевна.
Она все равно не понимала, как ее сынуля был намерен претворять в жизнь свои фантастические замыслы.
А у того уже зрели мысли.
Могучий внешне Союз Советских Социалистических Республик в одночасье приказал долго жить. Народ, хоть и возжаждал свободы, тосковал по империи. Главным виновником в общественном сознании был назначен коварный Запад и прочие стандартные враги, которых скучно перечислять. Отчасти, видимо, это было правдой – вряд ли Америка не радовалась, когда двуполярный мир вдруг, в историческом плане одномоментно, стал однополярным. Но только отчасти. Потому что прочный, не гнилой изнутри, дуб от ветра не падает.
