– Умница! – обрадовалась Ольга. – Может, она еще и побои сняла?
– Она не хотела, я упросил, чтоб зашла в медпункт.
– Какой же ты молодец! – Все-таки бывают в жизни адвокатов подарки судьбы. – Еще кто-нибудь есть?
– Есть. Стюардесса. А в аэропорту вылета с ними общался второй пилот.
– Прекрасно. По спискам рейса еще с десяток найдем. А пострадавших от этого урода больше нет?
– Почему нет? – улыбнулся Антон. – Вот сидит пострадавшая. Она вам не рассказала разве?
– Рассказать-то рассказала, – деловито произнесла Ольга. – Только нанесенный банкиром физический вред пока не задокументировала. Сейчас этим срочно займемся.
– Все задокументировала, – не согласился Антон. – Я ж студент юридического, выпускник почти. Мы были с Ольгой в травмпункте. Она рыдала. Я был уверен, что у нее жутко кружилась голова и болел коленный сустав. Сотрясение мозга под вопросом. Травма сустава под вопросом. Справку вам завтра передам, у них дама с печатью отсутствовала.
– Господи, Антон! – восхитилась Шеметова. – Вы же просто сокровище! В юридическом смысле, – уточнила она.
– Я в любом смысле сокровище, – ухмыльнулся тот. – И, кстати, тоже здорово пострадавший, между прочим.
– Это как? – не поняла Ольга.
– Вот, смотрите. – Он, не особо стесняясь, задрал широкую штанину: по ноге, от колена до щиколотки, тянулись два приличных, хорошо заметных кровоподтека. – Боюсь, это он мне сегодня причинит. Через пару часов. Прямо перед своим домом. Его адрес я в околотке выяснил.
– А не перебор? – усомнилась Шеметова. Она не раз видела такие синяки у парней из универа, занимавшихся кикбоксингом.
– Не-а, в самый раз, – ухмыльнулся Антон. – Я его слишком рано оставил одного, так что это и мой грех.
Ольга даже не сразу поняла, что теперь речь идет не о битюге-банкире, а об Ариэле.
– А зачем вы все-таки ввязались? – в лоб спросила она.
– Ну… – замялся тот. – Не знаю даже. Обостренное чувство социальной справедливости, если хотите. Возьмете в подмастерья?
– С удовольствием, – ответила Шеметова.
Про себя же подумала, что Антон в роли адвоката может быть очень ценным кадром. А в роли прокурора – очень опасным для общества.
В Шереметьево за Ариком ехать не пришлось.
Он сам перезвонил, сказал, что его выпустили. Не под залог, конечно, потому что в России под залог разве что многодетных цыганок отпускают, за малоопасные преступления. А в связи с хлопотами быстро подъехавшего дипломата, израильского консула.
Ольга – не юрист снова ударилась в слезы, на этот раз счастливые. Когда она выплакалась, Ольга-юрист вынуждена была ее огорчить. То, что мужа отпустили, – великолепно. Однако, к сожалению, вовсе не означает, что уголовное преследование прекратилось.
