Если выйти из нашей двери, пойти налево и дойти до очень широкой улицы, а там повернуть направо и идти долго, то двадцать седьмой дом по дальней стороне (считать надо около пика цикла, иначе некоторые дома могут сливаться друг с другом) будет домом вещистов. Он стоит у самой дороги, в нем три больших этажа, и у него одна дверь посередине, белая, когда вылеплена. Вещисты выбрали его, потому что там есть велосипеды; они ускоряют движение. Вещистам нужно быстро перемещаться, потому что они рыщут в поисках новых мест с невиданными вещами.
Если дойдя до очень широкой улицы, повернуть не направо, а налево, то в одиннадцатом доме по дальней стороне, на первом этаже будет мастерская книжников. В доме том девять этажей, первый этаж выступает, как огромная ступенька, стены его из стекла, а входная дверь темно-красная.
А если идти от двери нашей мастерской направо очень долго, пересечь восемь улиц, а на девятой завернуть и дойти до тупика, там будет пятиэтажный дом с коричневыми дверьми. Если зайти в последнюю и подняться на третий этаж, там будет логово лепщиков, в которое никто, кроме лепщиков, не допускается.
Если же идти направо от мастерской и повернуть влево на перекрестке с первой улицей (она шире нашей), то на пересечении ее со следующей улицей будет зеленая дверь, и за ней можно лепить теплые вещи. Есть и другие места теплых вещей, но нигде больше нет такой теплой и большой обуви, чтобы налезла на любую ногу. Бываем там мы, для себя, и вещисты, для себя и для книжников. Лепщики пренебрегают. Они говорили, что сразу лепят какой-то прибор в своем логове, дающий тепло. Также лепят одеяла, кутаются, сидят весь день и лепят все, до чего дотянутся мысленным взором.
Все мы сползлись в эти окрестности с больших пространств, благодаря вещистам, которые когда-то искали еще усерднее, были кочевыми и, если везло, добирались за один цикл от одного места, где есть велосипеды, до другого такого же. Они-то и нашли лепщиков. Потому что увидели в том тупике, что многое там слеплено уже тогда, когда везде еще только начинается цикл. Решили по незнанию, что это блаженное место, и объездили всех гончаров, живущих в разных местах, всего до двадцати гончаров, и привели их в эти места. Потом оказалось, что там живут лепщики, но гончарам уже не хотелось покидать друг друга. Кто-то присоединился к лепщикам, и тогда лепщиков стало больше всего за историю — пять человек; другие же обосновались так близко друг к другу, как могли, учитывая их род занятий. Писцы и книжники когда-то жили в одной мастерской, там, где сейчас живут книжники. Но потом в той мастерской стало нельзя лепить бумагу и карандаши и ручки, а только книги и еще какие-то квадратные коробки с блестящими дисками. Тогда писцы стали искать и нашли это место. Здесь много всего, на чем можно писать, и есть даже немного книг. Правда, книжники говорят про них, что это плохие книги. Мы им верим.
