— Да, здесь всё слышно. Я жила здесь два года.
— Ты здесь работаешь горничной?
— Не совсем… Я… в распоряжении директора.
— Секретарша что ли? — спросила Люба, оценивая гостью взглядом.
— Нет. Узнаете, если здесь поживёте…
— Если поживу? Вряд ли. Денег на нормальный номер нет, а из этой дыры сбегу хоть сегодня. На вокзале, наверно, и то лучше.
— А я поняла, что Вячеслав Кириллович рассчитывает на вас… если завтрак велел отнести…
— Завтрак он, как говорят китайцы, пусть съест сам, обедом — поделится с другом, а ужин — отдаст врагу. Ты — Вика? Вот, Вика, возьми это и отнеси Вячеславу Кирилловичу. А я зайду к нему позже, — как-то отчаянно сказала Люба и стала переодеваться прямо при гостье.
— Если я скажу, что вы не стали завтракать и хотите уехать, он вас не примет.
— Ещё как примет. И деньги вернёт за люкс, — разгорячилась Люба.
— Вы его не знаете… А паспорт у вас где?
— У меня, а что?
— Ой, это хорошо. Только не отдавайте, если не хотите остаться. Даже если будут требовать, — шёпотом сказала Вика. — А если отберут, то я не знаю…
— У вас тут тюрьма что ли? — усмехнулась Люба.
— Не тюрьма. Но все девчонки, кто в распоряжении директора, выходят на улицу, только если он разрешит. И с провожатым. У нас нет визиток, как у гостей. И паспортов нет.
— А что значит быть в распоряжении директора? — спросила Люба.
— Это значит ходить к гостям, когда он пошлёт…
— На ночь?
— Не обязательно. Посылают и днём. В любое время…
— Так это что, бардак что ли? — изумилась Люба.
— Это гостиница…
— Ты хочешь сказать, что я тут влипла?
— Я не знаю. Вы позавтракайте. Потом Вячеслав Кириллович всё вам объяснит, какие у него планы.
— А откуда здесь можно позвонить?
— Лучше в холле из автомата. Но если в милицию, то бесполезно, — опять перешла на шёпот Вика. — Девчонки звонили. Там только смеются. Или велят обращаться в дирекцию гостиницы.
— Хорошо, я ем этот чёртов завтрак и иду к Панкову. Так ему и передай! — сказала Люба и села к столу.
Тихо пожелав «приятного аппетита», Вика вышла за дверь.
На подносе стояла пиалка с какой-то кашей, чашка чёрного кофе, на тарелочке — маленькая булочка, пару кусочков сахара и розеточка со сливками. «Да… Не вчерашний завтрак… Не щедр Панков, — оценила Люба то, что было на подносе и отодвинула его. — Надо уносить ноги. Знать бы как… Если мимо дежурной с чемоданом, она тут же сообщит директору. Если сначала зайти к нему? Неизвестно, чем кончится… Ух, Сокольников!.. С кем ты водил дружбу?.. Усков… Он же оставил свои телефоны… Но как Панков предлагал ему меня на самом деле? В жёны, в подруги, или на час?.. Господи! Это хуже, чем в парикмахерской у базара. Там хоть любого можно было треснуть чем-нибудь по башке… Но идти всё равно некуда…»
