1960 год начинался счастливо. В составе высокой правительственной делегации вместе с Ворошиловым и Козловым Фурцева облетела всю Индию и Непал. В отличие от обычных людей, которых не выпускали за рубеж с членами семьи, чтобы не дай Бог они там не остались, члены Политбюро могли ездить с семьями. Фурцева взяла с собой 17-летнюю дочь Светлану, в которой супруги Козловы тогда и рассмотрели будущую невестку.
Побывав в Индии на выставке Святослава Рериха, Екатерина Алексеевна пригласила художника в Советский Союз с первой выставкой. Вообще, советские люди многое смогли увидеть впервые благодаря ее таланту общения.
Со стороны могло показаться, что работа министра культуры – это нескончаемый праздник. Ведь он предполагал движение «звезд» по земным орбитам. Если в СССР приезжал Ван Клиберн, то к ним от СССР Игорь Моисеев, чей ансамбль приносил валюту в «закрома» родины.
Но вряд ли кто знал, какой это был механизм! Он должен был работать без сбоев, для того чтобы организовать эти гастроли или же вывести на ступени Большого его хор и оркестр перед сотнями и тысячами зрителей. Сколько средств требовалось вложить, чтобы самодеятельность могла соперничать с профессионализмом, чтобы кино оставалось по доходности второй (разумеется, после водки) статьей в бюджете, чтобы мог родиться молодой театр «Современник». Новый министр вошла в эту среду как нагретый нож в масло и сразу стала «своей». С ней можно было и дружить, и отчаянно ссориться. Она была настоящей!
А еще ей необычайно повезло с временем. Полет Юрия Гагарина в космос 12 апреля 1961 года вывел Советский Союз на первые полосы газет в мире. Счастливое начало 60-х! В те весенние дни казалось, что так будет всегда. На Каннский фестиваль Фурцева приехала вместе с режиссером Юлией Солнцевой представлять «Повесть пламенных лет». В ореоле полета Гагарина советская делегация была обречена на успех самого престижного из престижных фестивалей.
Именно там она познакомилась, а потом и вовсе подружилась с Надей Леже, вдовой художника Фернана Леже. Именно их общение во многом и смогло определить культурные связи всех министерских лет Фурцевой. Надя ввела Екатерину Алексеевну и в круг французской интеллигенции, и французской компартии, что тогда было одно и то же. Луи Арагон и Пабло Пикассо, Морис Торез и многие другие известные и значимые лица теперь были в ее расположении. Но, пожалуй, главное – это мир французских художников, в который окунула ее Надя. Лазурный берег открывался для Фурцевой прохладой музеев и керамических мастерских. Ее дочь Светлана, которая сопровождала ее в поездке, была счастлива, вся эта обстановка ее необычайно радовала и поражала. Также она видела, как тянулась к Франции ее мама: «Ее впечатления нельзя ни с чем сравнить. Она влюбилась во Францию и смеялась, что просто не может отступить от русской традиции – поклоняться всему французскому. Надя подсказала ей, где одеваться. У мамы теперь появились вещи от «Ланвена» и «Диора», да и духи «Арпеж» очень ей подходили.
