— Дело скорее не в ней, а в кошках, — ответил Брудник.
— Мы слышали, она подбирала много бродячих? — спросила я.
— Их были дюжины! И они были не просто бродячие, — с отвращением проговорил Брудник. — Они были экзотическими. Она ходит по приютам и ищет редкие породы. Всего несколько дней назад она притащила домой турецкого вана, пушистая порода, известная как белая кольцехвостая или русская длинношерстная.
Он взял книгу со стола, нашел нужную страницу и протянул мне. Это была книга с изображениями кошачьих пород, он ткнул на картинку с турецким ваном — белой кошкой с похожей на кашемир шерстью.
— Вы следили за ее кошками? — спросил Монк.
— Это мой недостаток. Если пролетает птица, я непременно должен узнать, какая она. Если автомобиль припаркован, мне нужно знать его историю. Если я слышу, что кто-то насвистывает мелодию, мне нужно знать имя и полную биографию композитора, — со вздохом проговорил Брудник. — Мое интеллектуальное любопытство — это моя большая неудача, но и большой подарок.
— Я понимаю, что Вы чувствуете, — проникновенно сказал Монк.
— В этом одна из причин, почему я считал ее кошек сбивающими меня с толку. Каждый раз, когда я видел их, начинал исследовать проклятых животных, — говорил Брудник. — Второй причиной, конечно, был запах. Ее дом был похож на огромный мусорный ящик, и в дни бриза этот запах разносился по округе, отсюда и мое раздражение.
— Вы что-нибудь пытались сделать в связи с этим? — спросил Монк.
— Я говорил с ней, — ответил Брудник. — Но она посоветовала мне заниматься своим делом, что в ее устах звучало довольно иронично.
— Почему же?
— Потому что старая карга всегда подглядывала в мои окна, разбирала почту в моем ящике и читала мои журналы, — недовольно пробурчал Брудник. — Я начал ходить по своему дому голым, чтобы добиться хоть какой-нибудь приватности.
Монк содрогнулся при мысли об этом, я тоже.
— Вы никогда не думали предпринять более решительные действия? — спросил Монк.
— Вы имеете в виду, что-то вроде поджигания ее дома?
Монк кивнул. Брудник засмеялся.
— Я думал об этом целый день. Вместо этого продал дом Брину, надеясь, что в ближайшем будущем мой новый дом окажется подальше от Эстер Стоваль и ее кошачьего зверинца.
— Значит, Эстер не просто превращала Вашу жизнь в ад, — заметила я. — Она стояла между Вами и удачей.
— Она не была моей любимой соседкой по кварталу, это правда. Но я не желал никакого насилия по отношению к ней.
— Где Вы были между девятью и десятью вечера в пятницу? — спросил Монк.
