Как теперь помнит: помощник начальника цеха удивленно приподнял брови, когда к нему заявилась этакая разнаряженная девица и сообщила о своем желании работать в цехе. Обычно такие девушки застревали в отделах заводоуправления.
Пошли к начальнику цеха. Рая подождала в приемной, потом ее пригласили в кабинет и предложили работать секретарем начальника цеха.
От неожиданности Рая рассмеялась:
— Что вы, товарищи! Нет, не устраивает!..
Начальник цеха и его помощник недоверчиво посмотрели на нее — на изящную фетровую шляпку, на орденскую колодку на лацкане жакета. Их взгляд, казалось, говорил: ну, начинается ломание! Будет проситься в плановики, в чертежницы…
— А куда бы вы хотели? — спросил помощник.
— На простую работу. К станку.
— Что ж, тогда так и порешим — вы идете на станок, — сказал начальник цеха.
Раю поставили станочницей на линию обработки вала. И никогда-никогда еще она не жалела о том, что попросилась в цех.
Наступил вечер, солнце закатилось, но серая земля сквера попрежнему была усеяна рябыми золотистыми квадратиками — сквозь тополя пробивался свет уличных фонарей. С криком к смехом мимо пробежали дети, и кто-то из них наступил на коробку «Казбек». Она уже больше не хлопала крышкой. Рая Степанюк сидела на скамейке и-размышляла над случившимся. Она решила еще раз переговорить с Маней.
Был двенадцатый час ночи, когда Рая вернулась домой. Она немного успокоилась и уснула крепко.
Утром дела пошли совсем не так, как предполагала Степанюк.
Часов в десять пришла рассыльная и позвала Маню к начальнику цеха… Что-то дрогнуло в ее лице. Нахмурилась, вытерла руки обтиркой, проходя мимо Раи, глянула на нее исподлобья, зло проронила два слова:
— Натрепалась, успела!
Рая недоумевала: что это значит? Она еще ни с кем ни о чем не разговаривала.
— В чем дело, Кокшарова? Зачем ее вызвали? — спросила она работавшую недалеко станочницу.
— Я думаю, что это Вася Антонов действует. Мы вчера у него были.
Оказалось, что вчера после работы Рая Кокшарова и Зоя Сагадаева зашли в цеховое комсомольское бюро к секретарю Васе Антонову и рассказали ему обо всем, что произошло днем на линии. Антонов обещал поговорить с секретарем партийного бюро Школьниковым. Потом дело дошло до начальника цеха Гончарова.
— Ну, зачем только вы это сделали, девочки. Я же не просила вас заступаться…
— А мы не за тебя заступались, Раиса Васильевна. Мы за участок заступались, чтобы склоки у нас не было, — сказала Кокшарова.
Через час Маня вернулась на участок. Она была бледна, губы плотно сжаты, глаза блуждали и, кажется, никого не видела. Мрачная, кривая усмешка, с которой она взглянула на Раю, не предвещала ничего хорошего.
