Разумеется, Люсиль много думала о прошлом отца и о парадоксах его выживания, но вряд ли она однозначно судила о его действиях.Она ненавидела его по иным причинам.
В целом Жорж записал более пятидесяти часов воспоминаний. Все начинается на Севере, во времена его раннего детства, и заканчивается в 1954 году со смертью Антонена, словно Жорж так и не смог переступить через эту трагедию. Спустя тридцать лет после несчастного случая я слышу голос своего деда: он вспоминает субботний день, страшный день, изменивший жизнь его семьи. Жорж с трудом подбирает слова, хрипит, теряется в догадках, проклинает поезд и дорогу в Л., маскирует свою боль, как может. Честно говоря, его версия событий отличается от всех остальных.
Жорж обладал невероятной памятью на имена, лица, словечки, самые разные детали. Иногда, вспомнив смешную историю, рассказанную Лианой за обедом, или какую-то важную подробность, дедушка делает в своем устном романе отступления – поясняет, уточняет, развивает мысль. Представляю себе Жоржа и Лиану одинокой зимой на кухне в Пьермонте: Жорж выходит из кабинета, где провел все утро в компании магнитофона, и садится напротив Люсиль перед тарелкой обжигающего супа, спрашивает, как звали жену такого-то, мороженщика Сен-Пале, сколько лет было Люсиль, когда пришлось ее побрить, чтобы она не рвала на голове волосы. Вместе муж и жена восстанавливают из руин свой маленький мир пятидесятых, эпоху славы и беззаботного счастья…
Как я и думала, по записям Жоржа легко возродить атмосферу, в которой жили бабушка с дедушкой. Выскакивая замуж за Жоржа, Лиана предупредила его, что хочет двенадцать детей. Даже не предупредила, а поставила ультиматум. Жорж покорно согласился. До рождения Мило он наслаждался жизнью, играл в отца, радовался регулярным беременностям жены и ее крепкому здоровью. Затем на дедушку накатила тоска: вшивое агентство, пятеро детей за шесть лет, ноль сбережений, постатейные гонорары в «Radio-Cinéma», но никогда никакой уверенности в завтрашнем дне. Однажды Жорж решил взять тайм-аут. Тайм-аут распространялся и на Лиану, но перечить она не смела. Она стала жить по методу Огино-Кнауса, однако через несколько месяцев умудрилась забеременеть девочкой – Жюстин.
Жорж сначала счел ее беременность мелким жульничеством, но постепенно смирился. А чтобы ответить злым языкам, поговаривавшим, будто Пуарье наплодили малышей ради пособия для многодетных семей, дедушка всем разослал уведомительные письма, сделанные по образцу дисконтной карты Национальной компании железных дорог:
