Не буду приводить примеры лжи и наговоров, а вот яд китайского слова не скроешь. За рубежом супруги ласково называют друг друга «дорогой», «любимый», а китайские семьи изобрели ругательство: «чтоб тебя убили тысячей ножей». При обсуждении политики или, скажем, в ситуации, когда люди борются за свои права, ядовитые слова и вовсе текут нескончаемым потоком, заставляя других удивляться, почему китайцы такие злые и подлые.
Один из моих друзей писал рыцарские романы, потом ушел в бизнес. Как-то раз мы встретились на улице, он сказал: «Разве тут разбогатеешь? В самую пору вешаться!» Я поинтересовался, почему он разорился, и он сказал: «Ты не знаешь, что такое общаться со всеми этими коммерсантами: говоришь, говоришь, но все равно не понимаешь, что они имеют в виду». Многие мои товарищи говорят: «Очень трудно общаться с китайцами, проговоришь с ними полдня, но все равно непонятно, что у них на уме». Я отвечаю: «Что тут странного? Китаец и сам не знает, что на душе у его друга, — что уж говорить о вас, иностранцах». Спросишь его: «Ты поел?» Он скажет: «Поел!» — а у самого желудок урчит от голода.
Как ведет себя иностранец во время выборов: «Полагаю, я для вас подходящий человек, поэтому прошу вас всех голосовать за меня». Китаец же поступает на манер Чжугэ Ляна[5]: ждет, что кто-нибудь придет, позовет его, а он раз за разом будет отказываться: «Ох, нет, я не гожусь! Разве хватит мне на это способностей?» Но попробуйте не позвать его, он будет ненавидеть вас до конца дней.
Другой пример. Ты просишь меня выступить, а я говорю: «Нет, мне не удаются публичные выступления!» Однако если бы ты меня не пригласил, а мы потом встретились бы в Тайбэе, я, может быть, запустил бы в тебя кирпичом, чтобы отомстить за то, что ты меня не пригласил. Если народ так себя ведет, как тут исправить ошибки! Совершить десять проступков, чтобы скрыть один, а потом совершить сто проступков, чтобы скрыть десять, и так всегда.
Однажды я навещал в Тайчжуне некоего английского профессора. В том же университете преподавал и один мой старинный приятель. Узнав, что я приехал в Тайчжун, он примчался к этому профессору, чтобы пригласить меня на ужин. Я извинился, объяснил, что у меня встреча, но ответ был: «Нет-нет, приходи непременно». Я сказал осторожно: «Ладно, потом поговорим». А он свое: «Приходи непременно! До встречи!» Мы, китайцы, понимаем, что к чему, а вот иностранцам это невдомек. Когда мы с английским профессором обсудили все, что собирались, и время подошло к ужину, я стал прощаться: «Ну, мне пора домой…» Профессор удивился: «Как домой? Вы же только что условились о встрече с таким-то!» Иностранцам не понять эту нашу китайскую хитрость: мы говорим не то, что думаем.
