При этих словах бесстрастное пергаментное лицо Леокадии исказилось, покрываясь бурыми пятнами, из глаз брызнули слезы, губы задрожали:
— Как вы смеете беспокоить меня такими вопросами и произносить при мне это имя? — И, окончательно разрыдавшись, она захлопнула дверь.
Николай был в отчаянии — последняя ниточка оборвалась. Но он понимал, что повторять попытку, по крайней мере, сейчас, бесполезно.
* * *
По убитому горем лицу Николая Катя поняла, насколько плохи дела. Но, выслушав отчет о последних событиях и вспомнив народную мудрость, она спокойно заявила:
— Николай Федорович, не унывайте, давайте вместе поужинаем, я специально Вас ждала. А утро вечера мудренее. — И, чтобы окончательно отвлечь друга от горьких мыслей, начала, смеясь, рассказывать, как Настенька сама пыталась встать на ножки и сделать первый шаг.
Прощаясь, Катя напомнила:
— Приходите утром к чаю: вместе что-нибудь придумаем.
По дороге домой, Николай вспоминал: «Какое сокровище эта женщина! Другая бы растеклась слезами, жалобами, упреками, а эта успокоила, утешила, обнадежила... Да и накормила как вкусно! С такой и бремя не в тягость, и горе не беда. Как это Мария Сергеевна говорила, ничего, что я рыжий? Может быть, я не так уж безнадежен?»
Утром Катя встретила Николая не только горячим чаем, но и ворохом соображений:
— Из того, что Вы мне рассказали, следует, что наша последняя надежда — этот Сенечка. Значит, его, во что бы то ни стало нужно разыскать. Если эта Леокадия откажется нам помочь, можно найти концы в жилконторе, досконально опросив всех соседей в доме и окрестностях, поместить объявление в газете, наконец. Но самое быстрое и надежное — выпытать все, что знает о нем Леокадия. Я попробую сделать это деликатно, по-женски.
— Попробуйте, — согласился Николай. — А я с Настенькой посижу, тем более, кое какой опыт у меня появился.
— Ну нет, Настеньку я возьму с собой: она мой главный козырь.
— Тогда я Вас провожу, — и Николай подхватил ребенка на руки.
Когда Леокадия открыла дверь, Катя быстро и горячо начала ее умолять, торопясь, чтобы не прервали.
— Прошу Вас, Вы наша последняя надежда. Если Вы нам не поможете, мы просто погибнем с голоду.
Леокадия молча порылась в кармане и протянула монетку, попытавшись уйти.
— Нет, нет! Вы не поняли, мы не нищие. Мы должны разыскать Вашего Сенечку. Только он может вызволить из тюрьмы нашего кормильца.
— А, Вы из той же компании? Я уже сказала, что не буду говорить на эту тему, — холодно возразила дочь ювелира и снова попыталась захлопнуть дверь.
