Солдаты смотрели на маленькую фигурку, одетую в рваный ватник и обутую в старенькие подшитые валенки. Мальчонка размазывал по лицу грязными кулачками слезы и сопли и умолял отпустить, чтобы он мог покормить свою мамку. Патрульным стало жалко мальчика. Степан крикнул ему:
— А ну марш домой, чтобы я тебя здесь больше не видел. Если еще раз поймаю на границе, пощады не будет!
— Сейчас, сейчас, дяденька, только улов соберу, — засуетился мальчишка.
Патрульные отправились дальше, заканчивать обход и заранее радовались ожидавшему их теплу каптерки и кружке горячего чая.
— Поторапливайся, брат, а то скоро совсем темно будет, вон — заря догорает, — и он показал на сиренево-желтую туманную полосу на западе.
— Эй, слышь — что это? Корабль по льду плывет, — вскрикнул Иван, показывая напарнику на несущийся по льду со стороны Финляндии буер с белым парусом. Навстречу ему, бросив улов, мчался на лыжах отпущенный ими мальчишка.
Мгновенно сообразив неладное, с криками «Стой! Стрелять буду!», оба бросились вдогонку за мальцом. Однако не тут-то было. Мальчишка оказался отменным лыжником, и расстояние между беглецом и преследователями не только не сокращалось, а даже понемногу увеличивалось.
Навстречу беглецу, стремительно сокращая дистанцию, летел белый парус.
— Эх, ушел, шельмец! — сокрушался Степан. Здесь его и пуля не достанет.
Мальчишка, чуя близкое спасение, рванул вперед изо всех сил, забыв всякую осторожность, И здесь-то его поджидала беда. Лыжа, попала в расщелину между двумя торчащими льдинами, разлетелась надвое и обломок ее прочно застрял в трещине. Пока беглец барахтался, пытаясь высвободить ногу и преодолевая боль, подоспел Степан и ухватил мальчишку за шиворот. Тот отчаянно отбивался, пытаясь укусить державшую его руку. Степан для верности дал добрых пинков пленнику под зад, по шее, и вдобавок — пару звонких затрещин.
Мальчишка сразу сник и тихонько заскулил. В тот же самый момент буер, находившийся уже в нескольких сотнях метров, сделал резкий вираж и умчался в сторону Финляндии. Через несколько минут он исчез в сиреневом мареве сумерек.
— Вот что, Ванька, я его подержу, чтобы он не сбежал, а ты хорошенько обыщи — нет ли при нем оружия, донесений или ценностей.
Иван стал резво обшаривать хрупкое тело подростка и вдруг почувствовал, как под его ладонью вздрогнула нежная женская грудь. Он ошалело отскочил, инстинктивно отдернув руку.
— Степан, гляди: баба! — закричал он.
