Он отпустил Фолка и сказал ему поспать несколько часов. Они не будут заводить машины до подъема. Если затишье продолжиться и после подъема, они сделают все дела за время завтрака, а потом еще поспят. Это был хороший план, и Бэннон чертовски надеялся, что там и будет.
В течение следующих двух часов он стоял, борясь со сном и скукой. Чтобы не заснуть и оставаться в какой-то готовности, ему приходилось двигаться каждые пять минут. Через каждый час «66-й» и другие танки заводили двигатели на час, чтобы подзарядить аккумуляторы. Они не заводили их разом, но через небольшие промежутки. Если бы каждый танк заводил двигатель сам по себе, советы могли бы точно определить позицию каждой машины по звуку. Когда они заводили их группой, это было намного сложнее. Завершив зарядку, Ортелли немедленно проваливался обратно в глубокий сон. Бэннон начал задаваться вопросом, что происходит на холмах за долиной. Несмотря на приглушенный гул артиллерии вдали и горящие остовы боевых машин в долине впереди, было трудно представить, что они находились на войне. От Балтийского моря до границы с Австрией почти три миллиона человек стояли друг напротив друга, готовясь крушить врага по другую сторону долины, за рекой, в соседней деревне.
Он попытался представить себе, что делали молодые командиры рот 28-й гвардейской танковой дивизии. Без сомнения, они перебирали в уме, как им выполнить поставленные задачи, пытались угадать, где будет располагаться противник, и как они будут вести бой с американцами, когда те будут обнаружены. Он достаточно знал о советской тактике, чтобы понимать, что командиры рот могли принимать не слишком много решений. Большинство решений принимало командование полков. Батальоны и роты просто исполняли приказы, в установленном порядке. Быть русским командиром роты было проще. Но, если конечный результат будет таким, какой показали две роты, уничтоженные группой «Янки» вчера, Бэннону не хотелось быть частью подобной системы. Даже если бы он не получил всей необходимой поддержки, у него, по крайней мере, было некоторое подобие свободы в принятии решения, как решить задачу, поставленную группе. Его единственной проблемой было принять верное решение и придумать наилучший план.
Примерно в 01.30 он разбудил Фолка. Наводчику потребовалось несколько минут, чтобы придти в себя.
Бэннон собирался разбудить Келпа и поставить его на НП, но тогда он бы оставил его в одиночестве. Оставить в дозоре одного человека было смертным грехом. НП 3-го взвода прикрывали «66-й» слева, а НП механизированного взвода справа. Половина экипажа каждого танка должна была быть в готовности и начеку. Но Бэннон не видел никакого смысла будить Келпа. В приступе мгновенной слабости он позволил ему спасть дальше.
