Старик глубоко вздохнул.
– Я хорошо знал Кларка, много раз общался с вашим отчимом – Лансером. Скажу точно – его во время той бойни не было. Думаю, он вообще ничего об этом не знал. В этот день, он, наверное, со своим караваном уже подъезжал к Ахмадабаду. И уж точно, он никогда бы не дал приказ стрелять в детей. – Аравинда посмотрел на Анну. – Я стрелял. Мне было плевать – там были иноверцы. Пьянчужка Пол стрелял. Кларк стрелял. А других вы не знаете, и незачем вам знать – каждый из нас пошел своим путем. Пола послали следить за Лансером, как только Кларк узнал о его богатствах. А я продолжал оставаться в Дели.
– Как давно существует эта лечебница? – спросила Анна.
– Думаю лет триста – как в Бомбее появились первые англичане. Во всяком случае, так там говорили.
Анна с недоверием посмотрела на старика.
– Вы чему-то удивлены, Анна?
– Вы хотите сказать, что Кларку триста лет?
– Наивные европейцы. Вы еще дети, и все воспринимаете буквально, – рассмеялся старик. – Да. Считайте, что Кларку триста лет.
Он погладил по боку козу, вставшую рядом с ним, достал из сумки глиняную чашу и стал доить.
– Куда вы едете сейчас, Анна?
– В Калькутту. У меня там дело.
– У вас там друзья?
– Нет. Купец, у которого на хранении оставлены мои документы.
– А-а. Это хорошо, что есть хоть какие-то документы, – со знанием дела ответил старик, продолжая дергать вымя козы. – А как его зовут? Вашего купца?
– Джавал.
– Не тот ли это Джавал, который живет в огромном доме в самом центре Калькутты?
– Нет. У того, который мне нужен, лавка в портовом районе.
– А чем он торгует?
– Бенгальскими фейерверками для европейцев.
– Так это он и есть, – продолжая наполнять чашку молоком, сказал Аравинда. – Вас слишком долго не было в нашем мире, Анна. Сейчас вся Европа буквально сошла с ума из-за этих свечей. Джавал уже давно очень богатый и уважаемый человек!
– Ну, если вы ничего не путаете, значит так и есть. И мне нужен он, – ответила она.
– К таким людям не так-то просто попасть.
– Ну, я думаю, что найду способ.
– Э-э нет, – хитро улыбнулся Аравинда. – В этом деле без дервиша не обойтись. Такие люди, особенно те, кто быстро разбогател, не общаются даже с бедными родственниками. А вот нас – монахов и дервишей – побаиваются.
– А как же Агра и брат? – спросила Анна.
– Я никуда не спешу, – сказал старик, передавая ей чашу с молоком. – Я могу и в другой раз наведаться в Агру. Не забывайте, Анна, что я ваш должник.
Анна отпила полчаши и передала ее старику.
