Так ничего и не сказав, Ева захлопнула дверь кареты.
Спустя секунду прохожие, оказавшиеся неподалеку, услышали из кареты страшный душераздирающий приглушенный кляпом визг, больше напоминавший рычание.
– Безумную сняли с корабля, – поучительно объясняли торговцы любопытным покупателям.
Еще долго, до самого вечера, площадь судачила о богатой молодой женщине, покалечившей матроса на корабле, и увезенной в лечебницу для душевнобольных.
Через два часа карета въехала в огороженный больничный двор далеко за городом.
* * *
– Миссис Ева Лестер передала мне записку для вас, – доктор сделал долгую паузу, наблюдая за реакцией Анны. – Но вы сможете прочитать ее только через десять лет нахождения у нас.
Доктор отвлекся, достал из портсигара, лежавшего на столе, папиросу, прикурил ее и продолжил:
– Или же прочитаете ее содержимое, если ваше природное здоровье окажется более слабым. Я имею в виду пограничное состояние – в тот момент, когда вы еще будете находиться в сознании, но уже близки к настоящему помешательству.
Он с презрением посмотрел на нее.
– Меня зовут мистер Энтони Мэйсон, – наконец, представился он. – А сейчас встаньте и отойдите на несколько шагов к стене.
Она встала и сделала все, что он ей сказал.
– Повернитесь ко мне спиной.
Она повернулась.
– Можете сесть обратно.
Когда Анна снова оказалась напротив нее, он продолжил.
– У нас вы значитесь, как миссис Эштон. Запомните эту фамилию. Вы не в моем вкусе, поэтому предложения, которое бы облегчило вашу участь, я вам не сделаю. Идите. И смиритесь.
Он нажал на звонок, и в кабинет вошли два санитара.
Ее вывели во двор и проводили в корпус для больных.
Анна вошла в огромную палату, больше напоминавшую зал, размером в поле для регби, заставленный узкими койками. Доведя ее до одной из свободных коек, в середине зала, санитары оставили ее там и вышли.
Анна с опаской осмотрелась. Вокруг были женщины всех возрастов. Тихие, запуганные и подавленные.
Сотни затравленных глаз выжидательно смотрели на нее. В палате стояла тишина. Женщины, находившиеся далеко от нее, вытягивали шеи, забирались на койки, чтобы получше рассмотреть новенькую. Вдруг в конце у стены раздался вскрик. Все повернулись туда – одна из женщин не удержалась на кровати и упала на пол. По палате оглушающей волной стал разноситься смех. Через несколько секунд смеялись все без исключения – молодые девушки, старухи с выпавшими зубами, женщины средних лет с ярко разрисованными лицами.
