— Знаю, но… — мы переплели пальцы, — тебя не хватает в последнее время.
— Мы живём в одной общаге. Куда уж чаще видеться? — я улыбнулась, а она посмотрела на меня как на идиота.
— Я не о том, — отпустила мою руку и отсела на край кровати, намереваясь куда-то уйти. И выглядела при этом такой несчастной, такой замученной и непонятой, что я сразу разозлилась.
— Да, блин, надоела! Что с тобой?!
Она вздрогнула и удивлённо на меня посмотрела, явно не понимая, с чего я так на неё кричу.
— Со мной — что?
— Может, хватит изображать вселенскую мученицу?!
— Я изображаю?!
— Ну не я же! Что? Слабо прямо всё сказать?
— Э… ну… — она вдруг смутилась, опустила голову так, что волосы закрыли большую часть лица, а потом резко вскинулась и зло посмотрела:
— Да! Слабо!
— И почему же?!
Наверное, зря я это спросила. Потому что на меня тут же посыпались обвинения, в беспорядке. Такое чувство, что она просто вспоминала всё то, что накипело:
— Да потому что ты слепой эгоистичный и невыносимый человек! Думаешь всегда только о себе, лишь иногда обращая своё драгоценное внимание на близких и нужных тебе людей! Поступаешь всегда так, чтобы только тебе было хорошо и удобно! Раскрыться тебе, рассказать что-нибудь практически невозможно! А если я и набираюсь смелости, то чувствую себя потом как будто со стенкой поговорила… Дождаться от тебя взаимности хоть в чём-нибудь — это уже праздник! Ты…ты…
Решаю прекратить этот абсурд, воспользовавшись внезапной паузой:
— Ну, спасибо, дорогая моя, за тёплые слова, — резко встаю с кровати и хочу уйти. Потому как надоело слушать пустые обвинения — большинство из них полная чушь. И она знает это, как и то, что самого главного, причины нашей очередной ссоры так и не было сказано.
Уже на пороге комнаты в меня неожиданно кидают чем-то мягким, оглядываюсь в шоке и понимаю, что это игрушка, тигр, которого я подарила Димке на день рождения.
Поднимаю его и кидаю в неё, она увернулась и снова кинула игрушку в меня со словами:
— А ещё достало видеть, как ты всё время уходишь!
Я даже не пытаюсь увернуться, потому что она всё равно промахнулась.
— Косая, — кратко комментирую её бросок.
Делаю один шаг по направлению к ней, с намерением тоже высказать всё, что давно не даёт мне покоя:
— Я ухожу, потому что ты внезапно начинаешь впадать в депрессию и отказываешь говорить, что с тобой случилось! А потом начинаешь обвинять меня во всех смертных грехах!
— О, хочешь сказать, что это я во всём виновата?!
