— Ты давно для меня не играла, — и что-то в выражении её глаз меня напугало. Не угроза, нет, ничего такого. Не грусть даже, а боль. И что-то ещё такое, что тут же скрылось обратно в глубину.
Я тряхнула головой, отгоняя лишние мысли, и пошла за гитарой. Вернулась, поставила стул посреди комнаты, удобно перехватила гитару.
— А ты давно мне не пела, — как бы в укор ей сказала, но улыбнулась, и она улыбнулась мне.
— Щас спою!
— А я сыграю, — мы рассмеялись понятной только нам шутке.
Помучившись немного с гитарой, настроила её и начала просто перебирать аккорды, вспоминая.
— А что играть?
— Давай, нашу!
— Это какую же?
— Не знаю, — она широко и открыто мне улыбнулась. — Мне просто захотелось так сказать.
Я засмотрелась на то, как красиво она улыбается, когда не злится, засмотрелась и на солнце, и на небо за окном…
— Эх… Давай тогда «Как на войне». А потом из Умки что-нибудь ещё сыграю.
— Окей, — кивнула она, устраиваясь поудобнее на подоконнике, подтянула к себе ноги и обняла коленки.
А я начала играть. Она петь. И стало как-то так хорошо и спокойно.
* * *
— Смотри-смотри!
— Классно летит!
— О, а если два запустить, то, может, они столкнутся?
— Давай попробуем!
От скуки решили написать записки с просьбой о помощи, где в красках описывалось, как же нам скучно и нечего делать. Написали и принялись делать самолётики, запуская их с десятого этажа.
— Ну, что? На счёт три?
— Ага, — я широко улыбнулась, — раз, два…
— Три!
Одновременно запустили, самолётики сначала синхронно опускались по спирали вниз, а потом слились в один и упали вместе.
— Ва-а, как круто, — хором сказали, переглянулись и рассмеялись.
— Давай ещё?
— Давай!
Ну а что с нас взять? Развлекаемся, как можем.
* * *
Потом началась гроза. Мы сидели вместе на кровати, слушали, как гремит гром и шумит дождь за закрытым окном. Почему-то не захотели даже включать свет. И, если честно, то я уже не очень хотела, чтобы Димка скорее вернулся.
— Скоро Димка придёт, — и зачем я это вслух сказала?
— Я не хочу, чтобы он приходил, — она положила голову мне на плечо.
— Что же ты его так не любишь?
— Он на тебя так смотрит…
— Как смотрит? — нахмурилась, как будто не понимая.
Её голос чуть дрогнул, видно, она очень не хотела отвечать:
— Как я.
Чуть было не ляпнула, что всё нормально тогда. Смотрит, как на друга. Собственно, друзья и есть. Но слова застряли в горле, когда она взяла мою руку и чуть сжала ладонь.
Поспешила поддержать её:
— Никуда я от тебя не денусь. Ты же и сама знаешь.
