— Ты не борзей. Я, если захочу, прямо сейчас тебя в ИВС закатаю. Ненадолго, зато наверняка. Как тебе такой вариант, еврей?
— Плохой вариант, — согласился я. — Только я, дико извиняюсь, не еврей.
— Да что ты говоришь? Как фамилия?
— Мешковский.
— Стопроцентный. Имя?
— Михаил.
— Значит, Мойша, — логика, натурально, у него была пуленепробиваемая. Одно слово — командир. — Короче, Мойша. Еще один хихикс с твоей стороны — закатаю, как огурец в бочку. Все. Временно свободен.
У полушубка был такой внушительный вид, что я даже пререкаться не стал. Развернулся и направился в сторону фойе. Там и народа поменьше, и в окно пялиться можно. За мной увязался Ян. Вид у него был — не приведи, господи. Мое подозрение, что удар дверью не прошел бесследно, крепчало и толстело с каждой минутой. Литовец остекленел взглядом и утратил всякое подобие инициативы. Он и раньше то особым рвением не отличался, был неразговорчив и сторонился неожиданностей, а сейчас и вовсе заткнулся и ходил строго у меня, привычного, в кильватере. Мне, натурально, стало жаль парня.
Но еще больше мне стало жаль себя, когда с лестничного пролета нам навстречу выскочил сухой и проворный, как жук-водомерка, капитан — тот самый, что ночью пытался снять с меня показания по поводу взорванного «Колизея». Увидев нас, он резко остановился и, выкатив глаза, выдавил:
— Ух! Это опять ты, разговорчивый?
— Я больше не буду! — я попытался отмазаться. Но было уже поздно — сзади подкрался вездесущий полушубок и ехидно спросил:
— Так! А здесь что такое?
— Да я вот этого кадра ночью видел. Когда с народа показания по взрыву в «Колизее» снимал, — сообщил капитан.
— Видел, говоришь? — недобро усмехнулся полушубок. — И сегодня он здесь. Нездоровая тяга к взрывам, ты не находишь, Коль?
Коль, который то ли был младшим по званию, то ли просто не любил пререкаться, согласно кивнул:
— Нахожу.
— Вот и я о том же, — полушубок пожевал губами что-то невидимое для меня. — Странное совпадение. Очень странное. А как ты сам его объяснишь, Мойша?
— Я не Мойша, — зло сказал я. — Я Михаил Семенович. А объясню проще пареной репы. Мне Ленивый, то есть Бивнев, денег должен был. Вот я и искал его. Ночью в «Колизее», сегодня здесь. И везде опоздал.
— Все логично, — разочарованно согласился полушубок. — Где Ленивого искать, как не в «Колизее»? Ты как, Коль?
Коль некоторое время пристально рассматривал мою ногу. Оказалось — ничего особенного. Нога, как нога. Бедро, коленка, голень, ступня. И он кивнул:
