Нет, я не умер. Я очень даже пришел в себя. Потому что мне совали под нос нашатырь, лили на голову холодную воду и хлопали ладошками по лицу — в общем, делали все то, что обычно делают в таких случаях, добиваясь возвращения человека в здравый ум и твердую память. И человек — ну, то есть, натурально, я — не подкачал. Открыл глаза и увидел склонившихся надо мной Литовца и ту самую медсестру, которую напугал, покидая палату Ленивого верхом на двери.
На лбу у Литовца была солидных размеров ссадина, сочившаяся кровью. Я удивился — насколько помнилось, он успел выскочить из палаты еще до разрыва гранаты. Чтобы внести ясность, я поднял руку, чтобы ткнуть Яна пальцем в лоб. Попал под глаз, но не смутился — для человека в моем положении и такой результат был неплохим. Тем более что глаз все равно не выбил.
— Откуда это у тебя? — хриплым голосом, которого сам испугался, спросил я.
— Это? Дверью ударило. Когда ты вылетел. Я не успел отскочить.
Я попытался встать и практически проделал это. Даже без посторонней помощи. Но в самой высокой точке меня неожиданно повело в сторону. Медсестра бросилась было на помощь, но я отстранил ее:
— Порядок в танковых войсках! Просто небольшой шторм. Сейчас пройдет. Милицию вызвали?
— Конечно, — медсестра, послушно отступившая назад, кивнула.
— Отлично, — я повернулся к Яну. — Пойдем, друг, в порядок себя приведем. А то у тебя вся харя в крови. Распугаешь пациентов — девушке лечить некого будет.
— Живой, — констатировал Ян, имея в виду мою речепроизводимость.
— Не дождетесь, — я взял его за локоть и подтолкнул к фойе, где, по моим прежним наблюдениям, находился вход в туалет.
Ян послушно развернулся и пошел вперед. В туалете очень честно попытался припасть к умывальнику, но я оттащил коллегу и, игнорируя удивленный взгляд, залез ему под куртку. Не знаю, успел он подумать про меня плохое, или нет, но с тем, что задумал, я справился быстро — пистолет, как и предполагалось, был заткнут сзади за пояс брюк. И был оттуда благополучно изъят.
Вынув из кармана целлофановый пакет, который по древней, еще советских времен, привычке всегда таскал с собой, я стер с обоих «Макаровых» все, что смог стереть, упаковал по возможности более надежно и, открыв крышку сливного бачка, спрятал сверток туда. Понятно, что пакет — защита ненадежная, но ничего более подходящего под рукой не оказалось.
