V
Его брату Эдуарду недоставало самого, казалось, необходимого, самого прекрасного в жизни. Когда он приезжал повидаться с братом и его женой, две маленькие девочки, выскочив из крохотного уэльского домика, низенького и крытого соломой, мчались ему навстречу. В доме, в три раза меньшем по сравнению с обычным сельским домом, с низенькой дверью, куда не наклоняясь могли пройти только дети, — жилые комнаты, кухня, ванная. Этот игрушечный дом предназначался для детей принца Уэльского, сеньора этих мест, за которым местное население признавало все родовые права. Поскольку принц Уэльский был холост, домик под соломенной крышей отдали девочкам, и Эдуард, наверное, испытывал грусть, глядя, как они играют в саду.
Он чувствовал, что ожидание независимости может затянуться. Не начнет ли он седеть, а возможно, и полностью побелеет, как его дед, прежде чем достигнет власти? Да и какой власти? Тридцатипятилетний принц Уэльский знал, как ему держаться. Разве его дед не вел двойную жизнь, потому что сильный и способный человек не может до шестидесяти лет представительствовать везде и всюду в качестве наследного принца, посвящая себя исключительно всякого рода церемониям и торжественным событиям? Эдуард VII создал семью, одобренную с династической точки зрения; женой его стала красивая женщина, с которой он воспитывал сыновей и дочерей, заботясь о будущем королевского рода, который должен продолжиться, даже если ему лично не удастся занять престол. Однако же у него были любовницы в Англии и за границей.
Думая о деде, этом образце, чье имя он будет носить, когда станет королем (хотя пока все по-прежнему звали его Дэвид), принц не считал для себя возможным подражать ему в частной жизни. Менее твердый характер, застенчивость, склонность к печали и рефлексии категорически не позволяли ему вести подобное двойное существование. Конечно, как все молодые люди, Эдуард увлекался девушками, но ни с одной из них у него не возникло достаточно прочных отношений, и увлечения его быстро проходили. Он не доверял женщинам, как большинство богатых и влиятельных людей, которых преследует мысль, что любят не их самих, а их деньги или положение. Он путешествовал по свету, болтал и танцевал со множеством самых разных, часто весьма привлекательных представительниц прекрасного пола. И все-таки, как спустя годы он сам признался друзьям, он не встретил ни одной женщины, чья прелесть могла бы надолго рассеять его невеселые мысли.
