— Я не буду смеяться, слышишь, не буду.
Катрин медленно повернулась, отошла от окна и посмотрела на Франсуа.
— Эта глина, этот, как его… ко… ка…
— Каолин.
— Ну да, каолин. Раз его нашли здесь, около Ла Ноайли, и в Китае, по ту сторону земли, то если вырыть где-нибудь в поле большую и глубокую, очень глубокую яму в этом каолине, можно прорыть в земле дырку насквозь и выйти на той стороне, в Китае, у какой-нибудь горы…
Франсуа в раздумье почесывал нос. Катрин боязливо покосилась на него: вот сейчас он отпустит какое-нибудь насмешливое словечко по ее адресу. Но брат и не думал смеяться; он глядел на нее серьезно и задумчиво.
— Может быть, — произнес он наконец, — может быть…
Затем добавил, понизив голос, словно кто-нибудь мог их подслушать, а между тем они были одни в доме: отец с Марциалом работают, мать — на поденщине в каком-нибудь зажиточном доме, Обен шатается по улицам, а Клотильда сосет свой палец, лежа в колыбельке:
— Когда я выздоровею, обязательно попробуем, если ты, конечно, согласна, прорыть такой тоннель до самого Китая; я буду командовать всеми мальчишками, а ты — всеми девчонками Ла Ноайли. Ну и работка будет!
Катрин глядела на брата во все глаза, приоткрыв рот от восхищения.
— Но на другой стороне земли нам, наверно, придется стоять на голове…
Можно упасть в небо!
— Не беспокойся! Раз китайцы не падают, значит, и мы удержимся. А пока, — заключил Франсуа, — поищи-ка в окрестностях местечко, где есть каолин, чтобы знать, откуда нам рыть наш тоннель.
Катрин усердно принялась искать белую глину. Скоро ей показалось, что она нашла каолин на дороге, ведущей к фарфоровой фабрике, и она даже принесла Франсуа горсточку на пробу.
— Да нет, — досадливо отмахнулся он, — это фарфоровая пыль, смешанная с грязью.
Катрин возобновила поиски. Целыми днями бродила она, пристально глядя себе под ноги, по окрестным лугам, но не находила ничего, кроме черной или красноватой земли, и возвращалась домой с головной болью. Наконец, отчаявшись, девочка решила подстеречь на улице старого рабочего, подарившего ей фарфоровую чашку, и робко спросила у него, где можно найти в земле каолин. Старик засмеялся:
— Зачем тебе понадобился каолин, глупышка? Хочу показать его брату.
— Скажи ему, чтобы он сходил в Марлак, — это в двух лье отсюда, там главные карьеры.
— Он не может ходить, у него нога больная. Старик провел рукой по лицу, припудренному белой фарфоровой пылью.
— Ну, а для тебя, — сказал он, — это слишком далеко.
