Сдав посуду, мы взяли еще батл водки, на всякий случай, если крепости пива и вайна в известный момент не хватит. И вот тогда Серега заложил руки за спину и сказал:
— Вяжи.
Я взял полотенце и связал Сереге руки. Тогда Серега подошел к большому эмалированному ведру, со связанными за спиной руками, словно приговоренный к смерти, глубоко нагнулся и, опустив голову в ведро, стал хлебать замечательное рижское пиво, носом куски ржаного хлеба в ведре раздвигая.
И вот, наконец, уже тогда — насытившись и отвалившись от ведра, вытер Серега бороду о свои плечи, развернул грудь и сказал:
— Маленький, беззащитный пипл.
Маленький беззащитный пипл Часть шестая
На другое утро Сереге пришлось повторить свои слова. И вот по какому поводу.
Дело в том, что той ночью мы с Серегой все английские замки нашим универсальным ключом открыли и всю ночь по этой юрмальской вилле бегали и во всех четырех ее даблах абпруа делали, слушая, как летят наши котяхи по вертикальным деревянным шахтам этой необычной национальной конструкции. И Джуманияз нас тоже повсюду на этой вилле заставал и заставлял себя внезапно делать. Так что, эта вилла, как и должно было случиться, была превращена в то, чем она не могла не стать после нашего в ней флэтования.
И вот, наутро, бредем мы к платформе Дзинтари с бодуна и видим: навстречу нам, по тропинке средь вересковых зарослей, веселые дачники идут, которые только что с рижской электрички сошли. И идут они, тонкими звонкими голосами по-латышски переговариваясь, прямо к нашей вилле, еще не зная, во что она уже превращена.
И вот тогда, стоя на платформе Дзинтари и с грустью глядя вслед дачникам, в зарослях вереска исчезающим, Серега еще раз сказал:
— Маленький, беззащитный пипл. Гнусные мы с тобой, злобные оккупанты.
Пипл не только в небольших прибалтийских республиках маленький и беззащитный — бывает, что и в самой России точно такой же пипл. Подобного рода пипл обитает, как правило, в далекой глубине России, на ее Богом забытой тмутараканской окраине.
Приехали мы как-то раз с Серегой на Тамань. Это было в тот самый год, когда мы с Дезодорантом из Гурзуфа выступили.
Почему Серега все время таскал с собой этот бессмысленный Дезодорант — одному Богу известно. Видимо Он, Господь Бог, зная наперед всё наше будущее, останавливал Серегину руку, когда она, Серегина рука, широко размахнувшись от самого плеча, всё порывалась зашвырнуть этот бесполезный Дезодорант далеко в море — и в Судаке порывалась, и в Керчи и, наконец, на Тамани.
