Командование партизанского штаба вызвало нас с Веселовым за получением нового задания.
— Хватит, — сказал Митько, — покружили в родных местах. Пора поглубже заглянуть фрицам в душу.
На другой день получили приказ: перейти фронт в районе Осташкова, углубиться километров на триста в тыл врага, собрать сведения о расположении и численности немецких частей, совершить диверсию на железной дороге и распространить среди населения листовки.
Дело в том, что немецкая пропаганда день и ночь на все лады кричала о разгроме Красной Армии, о захвате Москвы. Наши листовки правдиво рассказывали о положении на фронтах, призывали людей объединиться и вести беспощадную борьбу с иноземными захватчиками. Белые листочки бумаги переходили из рук в руки, из дома в дом. Их читали молодые и старые, мужчины и женщины. Воля людей к сопротивлению крепла, они выше поднимали головы, в их сердцах загоралась жажда мести.
Для выполнения задания отобрали одиннадцать человек, смелых, выносливых и надежных.
Мы выстроились во дворе. Майор Митько читал нам текст партизанской присяги, а мы торжественно повторяли слова клятвы.
«Мы, граждане Великого Советского Союза, верные сыны героического русского народа, клянемся, что не выпустим из рук оружия, пока последний фашистский гад на нашей земле не будет уничтожен.
Мы обязуемся беспрекословно выполнять приказы своих командиров, строго соблюдать воинскую дисциплину.
За сожженные города и села, за смерть женщин и детей наших, за пытки, насилия и издевательства над нашим народом мы клянемся мстить врагу жестоко, беспощадно и неустанно.
Кровь за кровь и смерть за смерть!
Мы клянемся, что скорее умрем в жестоком бою с врагом, чем отдадим себя, свои семьи и весь советский народ в рабство фашизму.
Если же по своей слабости, трусости или злой воле мы нарушим присягу и предадим интересы народа, пусть умрем мы позорной смертью от руки своих товарищей».
Я посмотрел на ребят. Взгляд их был мужественен и тверд. Руки крепко сжимали карабины. Всех охватило чувство необычайной приподнятости. Каждый из нас понимал, что отныне его жизнь принадлежит Родине, народу и что во имя народного счастья, свободы и независимости Родины он должен отдать все свои силы, а, если потребуется, то и жизнь.
На другой день, рано утром, машина повезла нас в Осташков. Стоял трескучий мороз, и мы после долгой езды в кузове едва не окоченели.
На место прибыли только под вечер. Старинный русский городок встретил нас неприветливо. Фашистские самолеты совершали очередной налет. Стреляли зенитки, зловеще выли пикирующие бомбардировщики, визжали и рвались бомбы. Дым заволакивал вечернее небо.
